Арабелле пришлось вынести два дня бесконечных уговоров. Миссис Тэттон умоляла ее не унижаться, не продаваться, говорила, что назад дороги не будет. Она плакала, кричала, убеждала, но все слова пропали втуне. Когда потрясение стало утихать и мать поняла, что Арабелла твердо намерена поступить по-своему, протесты смолкли и, к несказанному облегчению молодой женщины, больше этот вопрос не поднимался. Казалось, мать смирилась с неизбежностью и, подобно Арабелле, постаралась укрепить свою решимость.

      Что было только к лучшему, поскольку на той же неделе в пятницу утром на Флауэр-энд-Дин-стрит прибыла великолепная карета, запряженная четверкой лошадей, и остановилась перед доходным домом. Все уставились на нее как на невиданное доселе чудо – на этой улице подобные экипажи не появлялись. Арчи возбужденно прижался носом к стеклу, рассматривая гнедых лошадей, и несколько раз попросил разрешения спуститься вниз и взглянуть на них вблизи. Арабелла с болью в сердце запретила сыну выходить из комнаты и заставила его отойти от окна, опасаясь, что в карете сидит сам Доминик.

      – Скоро посмотришь, – шепотом пообещала она. – Но не сегодня.

      – Ну, мама! – протянул Арчи.

      – Наверное, он действительно очень богат, – сухо обронила миссис Тэттон, бросив на дочь ледяной взгляд. Арабелла напряглась. Она обрадовалась, увидев, что на карете не было герба Арлесфордов, однако опасалась, что мать узнает зеленую ливрею лакеев и кучера, но миссис Тэттон, похоже, не придала их форме никакого значения.

      – Думаю, он встретит меня в доме – к тому же мне нужно время, чтобы поговорить со слугами. Или за вами вернется карета, или я приду одна.

      Мать стоически кивнула, и Арабелла мужественно отогнала страх.

      – В любом случае мы расстаемся ненадолго. – Она порывисто обняла сына: – Мне нужно будет уехать ненадолго, Арчи.

      – В большой черной карете? – спросил мальчик.

      – Да.

      – А можно мне с тобой?

      Арабелла попыталась не обращать внимания на боль и чувство вины и заставила себя улыбнуться.

      – Не сейчас, дорогой. Хорошо веди себя с бабушкой, и мы скоро увидимся.

      – Да, мама.

      Она поцеловала его в макушку и смахнула навернувшиеся на глаза слезы, а затем обняла мать:

      – Позаботься о нем, мама.

      Миссис Тэттон кивнула, и в ее глазах тоже заблестели слезы, которые она с трудом сдерживала.

      – Будь осторожнее, Арабелла, прошу тебя. И… – она ласково коснулась обеими руками щек дочери, – я по-прежнему не одобряю твои действия, но знаю, почему ты так поступаешь. И я тебе благодарна. Молюсь, чтобы твой план оказался удачен и за нами вернулась карета.

      Эти слова из уст матери очень и очень многое значили для Арабеллы. Они укрепили ее решимость, которая начала быстро рассыпаться в прах при мысли о том, что ей предстоит встреча с Домиником.

      – Спасибо,