Пора сказать несколько слов и о непрошеной гостье, получившей от Валентины милое прозвище «голубенькая форелька». Громоздкая семидверная Вольва действительно походила на раздутую, созревшую для нереста форель. Лоснящиеся полированные бока обнимали внушительный поддон брюха. Это была очень дорогая машина. И если для одних её самодовольный вид являлся источником положительных переживаний, то для других громоздкое автовеликолепие представляло реальную личную опасность. Явленная зримо, эта фантастическая роскошь сигнализировала тонким натурам о заболевании общества как коллективного социума, а значит, и его возможной скорой гибели.