Премьера без репетиций. Василий Веденеев
Читать онлайн книгу.
быстро сунул медальон в открытый ворот рубахи и медленно повернулся к двери, к Нестору. Дурачок, бормоча про себя что-то понятное только ему, крутился в странном танце. Огромная тень его лохматой головы металась по стенам, потолку.
…Четыре острых луча пропороли мрак и смрад избы, ударили по глазам Акима. Ударили и разбежались по разным углам.
Четверо в сапогах, с карабинами, молча, по-хозяйски вошли в Акимов дом. Один дал что-то блестящее Нестору и тихо сказал, что отец его разыскивает, ругается. Нестор быстро исчез. Четверо, ни слова не говоря хозяину, осмотрели по углам, за занавеской. Потом, почти одновременно, погасили фонарики. Двое встали за лавкой с разных сторон Акима. Один отошел к окну, четвертый застыл у двери.
Аким посмотрел на дверь. В темноте не было видно человеческой фигуры. Только матово белели позументы и полоски манжетов, ряд начищенных пуговиц и сверху огромный серебряный орел-кокарда. Аким понял все: кто пришел, зачем и кто сказал. Он вспомнил, кто заглядывал в комнату, когда он в поместье нашел медальон…
Меж тем человек мгновенье помедлил, свыкаясь с тяжелым воздухом, шагнул через порог, к столу. Он был высок, строен, силен и уверен в своей абсолютной власти. Сел на лавку напротив Акима, взял со стола серебряный ножик из поместья, повертел, усмехнулся и отложил его в сторону. Посмотрел на хозяина дома. Потом перевел взгляд на одного из своих и едва заметно кивнул в сторону Акима. Тот наклонился к нему и вытащил медальон за цепочку. Передал офицеру, который быстро и внимательно осмотрел его, спрятал в нагрудный карман френча. Вновь взглянул на Акима и тихо сказал:
– Что ж вы, не рады мне? Такого гостя, я думаю, здесь еще не было.
…Под утро деревня вздрогнула. Это был не просто крик. Вопль, в котором сплавились боль, отчаяние, ужас, безысходность. Над хатой Акима прямо в небо уходил черный столб дыма.
– А-а-а-а-а-а-а!..
Из тех домов, что были победнее, мужики и бабы бросились к Акимову двору. Хозяева покрепче смотрели на пожар с крылечек, а то и вовсе из-за занавесочек.
Но и те, кто бросился помочь, подбежав, растерянно остановились у самого двора. Чем поможешь?..
Горела свечкой хата, трещало сухое дерево. Осипшая, забытая коза блеяла, ошалев от близости смерти. И треск огня не мог заглушить это блеяние. Кричала Акимова жена, расцарапывая себе лицо и вырывая клоками волосы. Горел плетень.
Крик, треск, гарь, пламя…
Сам Аким висел посередине двора на сухом кривом тополе, который он так и не собрался срубить на дрова. Лица у него не было. На его месте была кровавая маска. В потоках горячего воздуха казалось, будто его тело в петле еще извивается и шевелятся ноги, пытаясь дотянуться до земли, чтобы пойти к людям, собравшимся у ворот…
И вдруг грохот. Обвалилась крыша, рухнули стены. Наступила тишина. Уже не было слышно треска бревен, сгорела коза. Смолкли крики жены Акима.
Отшатнувшиеся было люди, когда развалился дом, увидели, как женщина,