Россия в концлагере (сборник). Иван Солоневич
Читать онлайн книгу.
скажи ты мне, ради бога, И.Л., вот ведь не дурак же ты – как же тебя угораздило попасться этим идиотам?
– Почему же идиотам?
И.А. был самого скептического мнения о талантах ГПУ.
– С такими деньгами и возможностями, какие имеет ГПУ, – зачем им мозги? Берут тем, что четверть Ленинграда у них в шпиках служит… И если вы эту истину зазубрите у себя на носу, – никакое ГПУ вам не страшно. Сажают так, для цифры, для запугивания. А толковому человеку их провести – ни шиша не стоит… Ну так в чем же, собственно, дело?
Я рассказываю, и по мере моего рассказа в лице И.А. появляется выражение чрезвычайного негодования.
– Бабенко! Этот сукин сын, который три года пьянствовал за моим столом и которому я бы ни на копейку не поверил! Ох какая дура Е. Ведь сколько раз ей говорил, что она – дура: не верит… Воображает себя Меттернихом72 в юбке. Ей тоже три года Сибири дали. Думаешь, поумнеет? Ни черта подобного! Говорил я тебе, И.Л., не связывайся ты в таком деле с бабами. Ну чорт с ним, со всем этим. Главное, что живы, и потом – не падать духом. Ведь вы же все равно сбежите?
– Разумеется, сбежим.
– И опять за границу?
– Разумеется, за границу. А то куда же?
– Но за что же меня, в конце концов, выперли? Ведь не за «контрреволюционные» разговоры за бутылкой водки?
– Я думаю, за разговор со следователем.
– Может быть… Не мог же я позволить, чтобы всякая сволочь мне в лицо револьвером тыкала.
– А что, И.А., – спрашивает Юра, – вы в самом деле дали бы ему в морду?
И.А. ощетинивается на Юру:
– А что мне, по-вашему, оставалось бы делать?
Несмотря на годы неистового пьянства, И.А. остался жилистым, как старая рабочая лошадь, и в морду мог бы дать. Я уверен, что дал бы. А пьянствуют на Руси поистине неистово, особенно в Питере, где, кроме водки, почти ничего нельзя купить и где население пьет без просыпу. Так, положим, делается во всем мире: чем глубже нищета и безысходность, тем страшнее пьянство.
– Чорт с ним, – еще раз резюмирует нашу беседу И.А., – в Сибирь так в Сибирь. Хуже не будет. Думаю, что везде приблизительно одинаково паршиво…
– Во всяком случае, – сказал Борис, – хоть пьянствовать перестанете.
– Ну это уж извините. Что здесь больше делать порядочному человеку? Воровать? Лизать сталинские пятки? Выслуживаться перед всякой сволочью? Нет, уж я лучше просто буду честно пьянствовать. Лет на пять меня хватит, а там – крышка. Все равно, вы ведь должны понимать, Б.Л., жизни нет… Будь мне тридцать лет, ну туда-сюда. А мне – пятьдесят. Что ж, семьей обзаводиться? Плодить мясо для сталинских экспериментов? Ведь только приедешь домой, сядешь за бутылку, так по крайней мере всего этого кабака не видишь и не вспоминаешь… Бежать с вами? Что я там буду делать?.. Нет, Б.Л., самый простой выход – это просто пить.
В числе остальных видов внутренней эмиграции есть и такой, пожалуй, наиболее популярный: уход в пьянство. Хлеба нет, но водка есть везде. В нашей, например, Салтыковке, где