Мы люди. Олег Моисеенко
Читать онлайн книгу.
Дела пошли лучше, вскоре отделились и остальные сыновья, остался Игнат с младшим Захаром. Младший на заработки начал ходить в артели. Уходил месяца на два, а то и три. Хозяйство стало у Игната поменьше, но работы хватало, часто он покрикивал на жену младшего сына Феклу, да и Марфа ей спуску не давала, все обзывала вертихвосткой. Родила Фекла первого сына, когда муж не ходил на заработки, а потом дочь. Еще сына, когда Захар уже два раза ходил с артелью. Только потом Игнат меньше стал ругать Феклу, зато Марфа взъелась на нее пуще прежнего. Как-то не ко сроку родился третий сын Пилип. Захар тоже стал поругивать Феклу, но до драки у них дело не доходило.
Когда разговлялись после поста и начинался мясоед, крепко выпили мужчины и женщины, пошла у них лаянка, и Захар ударил Феклу, она запричитала и заголосила. Вмешался Игнат да так бахнул кулаком по столу, что в хате стало тихо.
– Ты тут руки не распускай, я тут хозяин. А ты чего закудахтала, муж ударил, так на то он и муж.
Фекла притихла, и все опять за столом заговорили, засмеялись. Снова Захар ушел с артелью, в тот год лето было ягодным и грибным, да и на урожай богатым, хозяйство крепло. Как появились первые капели после лютой зимы, Фекла родила Марину. После рождения Прокопа летом Игнат собрал всю семью и родственников, и за неделю к его дому пристроили небольшой трехстен, а к холодам поставили печь. Там стали жить Игнат с Марфой.
Марфа старалась не давать в обиду Марину и часто брала на свою половину дома, чем могла ее подкармливала и поддерживала. Марина тоже больше тянулась к бабе Марфе, чем к матери, от которой ее что-то отталкивало. Как-то в субботу наводили порядок в хате, и Марина сбросила с лавки глиняный горшок, он упал и разбился. Это был материн подарок, схватила Фекла дочку за ворот и так ударила, что та упала и сильно ударилась головой, а на боку образовался огромный синяк и опухоль. На крик и плач прибежала баба Марфа и накинулась на Феклу, та подняла, защищаясь, руки, и кричала:
– Только удар, только удар.
Марфа остановилась и, кипя злом, выпалила:
– Ах ты бесстыжая, сучка гулящая, бесстыжие твои зеньки, ты что бьешь дитя? Ты думаешь, я не знаю про твой блуд, мало тебя Захар гоняет.
– А тебе завидно, кому ты нужна такая сердобольная, – кричала, оправившись от испуга, Фекла.
– Замолчи, иначе будешь с позором из церкви выдворена как гулящая.
Баба Марфа наклонилась над Мариной и начала осматривать бок и шептать молитву. Та перестала плакать. Болели голова и бок. Мать, тишком выходя из хаты, высказалась:
– Не барыня, скоро заживет.
Марфа так зло посмотрела на нее, что Фекла мигом выскочила за порог. Баба Марфа повела Марину на свою половину, уложила на полати и стала делать примочки на голову. Та притихла, в голове крутились слова «гулящая» и «блуд». Для нее это были самые страшные слова, за которыми был грех. С той поры Марина стала к матери относиться настороженно,