В декабре на предрождественской ярмарке Гай купил серебряный рог для отца, уже почти не встававшего с постели, и изящный молитвенник в бархатном переплете – для Марион. В замок вернулся поздно вечером. Старика тревожить не стал, а вот вручить подарок сестренке ему не терпелось – он так долго искал переплет ее любимого цвета, светло-голубого, как его и ее глаза.

      С книгой в руках Гай взлетел по каменной лестнице наверх, в башенку, где была комната Марион. Дверь оказалось закрытой, но сквозь щель сочился золотистый свет, значит, сестра еще не легла.

      – Марион! – постучал он.

      Ответа не последовало.

      – Марион, малышка, открой! Я совсем ненадолго. У меня для тебя подарок!

      Никто не отвечал.

      – Марион!

      – Гай? – тихо откликнулась она, не отпирая. – Ты что так поздно? Я уже легла, мне нехорошо. Завтра увидимся. Спокойной ночи.

      Ничего дурного ему не пришло в голову.

      – Марион, что с тобой? Позвать тебе Айлин? Открой, или я вынесу эту дверь к чертям!

      Он действительно легко выбил бы крепкую дубовую дверь одним ударом плеча.

      С той стороны послышались шаги, скрипнул засов. Сестра в тоненькой сорочке стояла на пороге.

      – Ты что бушуешь? – растерянно улыбнулась она, не пропуская его в комнату.

      Отстранив ее, Гай шагнул внутрь. Он не думал ни о чем плохом, просто испугался за сестру. В комнате никого, кровать смята – Марион действительно уже легла. Из распахнутого крошечного окошка тянуло ледяным ветром, напротив окна висел дурацкий деревянный щит, обтянутый кожей, – почему-то он нравился сестре.

      Гай слышал много историй про окна в комнатах неверных жен, но в это окно не то что человек – не всякая кошка протиснулась бы. Да и никому не забраться по глухой каменной стене.

      – Иди, иди, – Марион потянула его к двери.

      – Ты что меня выпроваживаешь? – засмеялся он.

      – Мне плохо, я хочу лечь.

      – Побыть с тобой? – снова всполошился Гай. – Или позвать Айлин?

      – Отойди от окна! Уходи, все в порядке! Я побуду одна. Уходи, оставь меня!

      – Окно хотя бы закрой. У тебя очень холодно.

      – Гай! – взмолилась она. – Отойди от окна! Мне плохо, я хочу остаться одна! Окно открыто, потому что мне нечем дышать!

      Он повернулся к двери, так и не отдав сестре молитвенник. Ничего, отдаст завтра. Марион одна, стена неприступна, окошко крошечное, и нездоровой сестра совершенно не выглядит. Кто их разберет, этих молоденьких девушек.

      – Да уходи уже! Спокойной ночи!

      Гай шагнул к двери и услышал сильный глухой удар за спиной. Он молниеносно обернулся, успев за долю мгновения выхватить кинжал из ножен.

      В щите