Танкист-штрафник. Вся трилогия одним томом. Владимир Першанин
Читать онлайн книгу.
взад-вперед и нас на смерть за собой тащат.
– Ну, и что ты предлагаешь? – вырвалось у меня. – К немцам, что ли, перебежать?
Я не решился назвать предателем человека старше себя лет на пятнадцать.
– Зачем к немцам. Уйдем в село, места я здешние знаю. Отсидимся, переждем. Там ведь одни бабы остались, им и опереться не на кого. Примут с радостью.
До меня стало доходить, что мне, комсомольцу, да еще стоящему на посту, предлагают стать дезертиром. Но как себя вести, я толком не знал. Не стрелять же в своего! А задержу, его наверняка расстреляют.
– Много вас?
– Пятеро. Ты шестым будешь. Только шум не поднимай, – спокойно продолжал рыжеватый, почувствовав что-то в моем голосе.
Несмотря на небольшой рост, в нем чувствовалась сила привыкшего к физическому труду крестьянина и уверенность прошедшего через смертельные бои солдата. Я тоже успел повоевать. Но почему-то был уверен, если подниму шум, то рыжеватый успеет залепить мне прикладом в лоб, хотя в голосе его не слышалось угрозы.
– Зря вы это задумали. Поймают – верный расстрел, – наконец подобрал я нужные и, как мне казалось, убедительные слова.
– Надо еще попробовать меня поймать. А здесь остаться – точно смерть. Расколошматил нас немец. Может, когда и соберутся наши с силами, только мы до того времени не доживем. Ну, идешь или нет? – резко закончил танкист, держа наготове карабин.
Из кармана комбинезона торчала рукоятка нагана, а на поясе беглеца висела «лимонка»! Я понял, что он твердо решил уходить и так просто задержать себя не даст. В его голосе чувствовалась, хоть и чуждая для меня, убежденность в своем праве поступать, как он решил.
– Я-то для чего вам нужен? – невольно вырвалось у меня.
– Во-первых, мать твою жалко. Пропадешь ни за хрен. А во-вторых, ты по-немецки немного шпрехаешь. Вдруг объясняться придется.
– Нет, – замотал я головой. – Проваливай. Я тебя не видел.
В эти секунды из меня уходила сопливая растерянность. Наверное, вспомнил погибших ребят, наших студентов Петю Маленького и Илюху Сотникова. Своего друга Федю Садчикова, застывшего в танке так намертво, что мы вытаскивали его, негнущегося, с открытыми глазами. Я сжимал рукоятку пулемета. Патрон был в патроннике, а снимать оружие с предохранителя я наловчился за секунду.
– Только спокойнее, – отступая, проговорил танкист. – Друг на друга нам кидаться ни к чему.
И он ушел. Потом я часто вспоминал тот случай. Танкист совсем не был похож на плакатного дезертира, трусливого мужика, в кургузом пиджаке, выглядывающего из подпола. А мимо шли на фронт настоящие бойцы: со штыками, каски со звездами, танки, самолеты.
Я уже хватил кусочек войны. Убил несколько фашистов. Но наше отступление, гибель огромного количества бойцов (я и представить такого не мог), ожесточенные бои, после которых мы отступали, тоже играли роль в моем настрое осенью того бесконечно далекого года. В этом настрое смешались и подавленность,