Война и Мир – 1802. Андрей Баранов
Читать онлайн книгу.
что же, она отвечает тебе взаимностью? – спросил граф с некоторой иронией в голосе.
– А как же! – самодовольно ответил мусью Вольдемар. – Чего бы ей и не ответить такому красавчику как я? Я парень первый сорт, ведь так?
– Только слегка подержанный и поезженный, – ответствовал граф, стараясь сохранить объективность.
Морозявкин собрался уже было обидеться, но в это время домохозяйка как раз постучалась в дверь перед тем как войти самой.
– Ах, герр Морозиффка, я вас так любить, но когда же вы заплатить за фатера? – начала она еще с порога.
– Ну вот, опять начинается за рыбу гроши! Ради чего же мы сменили место дислокации? И тут стяжательство… Гретхен, – обратился он к розовощекой фрау, смотревшей на него как на непослушного младенца, – я отдам все… натурой!
– Что это есть значит, отдать натурой? – поинтересовалась Гретхен с недоумением, не забывая впрочем прикрывать декольте ладошкой от нескромных взглядов, как благовоспитанная дама.
Морозявкин пообещал объяснить это нынче же ночью, однако граф Г. решил прервать затянувшуюся шутку, тем более что экономная немка все равно не приняла бы взамен денег никаких, даже самых пылких ласк. Проявив аристократическую щедрость, он как обычно заплатил и за себя, и за товарища, чем заслужил незапланированный поцелуй от Гретхен, заставивший Морозявкина скривиться как будто у него заболел зуб.
– Не хмурьтесь, герр Морозиффка! Посмотрите, ведь за окном наш славный праздник – Das Weihnachten, Рождество!
Граф Г. и Морозявкин, следуя совету, смотрели в окно, за которым пролетало и Рождество католическое, и тут же православное, и сам новый год, и веселые святки, стояли на своих местах украшенные еловым и сосновым лапником питейные заведения, что также было заведено великим Петром, впрочем у Гретхен в доме была целая нарядная елка – немецкие переселенцы чтили рождественские традиции. Так что приятели постоянно были заняты, одни кутежи сменялись другими, попойки, гулянки, катанье на санках, потом надо было ловко посылать подальше приходивших колядовать, так как на всех, по уверению домохозяйки, не хватило бы никаких домашних припасов, ни гусятины, ни конфет, ни пирогов.
– К черту зиму! – стал наконец повторять Морозявкин, очевидно богохульствуя, – мне надоели все эти святочные песни и восхваления! У меня в глазах рябит от рождественских фонариков! Скорее бы весна!
И весна не замедлила явиться. В Санкт-Петербурге правда весна приходила долго и неохотно, так как сырой северный морской воздух никак не хотел прогреваться. Однако же постепенно и сюда добралась предвесенняя капель, и солнце стало выше, и воздух начал теплеть. Дома, расположившиеся правильными линиями, начали стряхивать с себя седые сугробы и представать в том виде, в котором их задумали архитекторы. Небо стало чуть синее, зажурчали первые ручьи, приятели очнулись от зимней спячки и начали постепенно разминать свои застоявшиеся за зиму члены.
Но члены разминали не только они.