.
Читать онлайн книгу.
– никого не жалеют.
Кен считал, что это все нарочно. На его взгляд, «отдел русского стаффа» был шикарным профессиональным театром посреди унылого любительского балагана.
– То есть, может, и не нарочно. Но я бы именно так все устроил, чтобы держать местных под контролем. Вспомни, мы это в школе проходили: ужасный НКВД и добрый товарищ Сталин… И гонят работников, готов поспорить, действительно бессистемно. Пальцем ткнут не глядя – и гонят. Чтобы страшно было!
– А ты отца спроси, – предложил я. – Он должен знать. Ведь кадровик со своей командой здесь с самого начала.
– А ты кадровика спроси, – парировал Кен. – Он ведь нас еще во-от таких маленьких запомнил, когда мы по стройке лазали…
Ну, допустим, не такие уж мы были маленькие. Потому что Михалыч тогда упер со стройки двадцатикилограммовый блин-противовес от подъемного крана. Не угадаете зачем. Просто чтобы знали пиндосы: этот народ не победить. Хотя лично я сомневаюсь, что пиндосы уловили наш месседж.
Запись камеры слежения – юный грабитель бежит с дурацким блином по территории – стала хитом местного телевидения. Как символ нашей бессмысленной удали и, только не смейтесь, того, что «этот народ не победить». Отец мой тогда сказал: была в его детстве передача «Социализм глазами зарубежных гостей». А сейчас мы наблюдаем следующий этап врастания Родины в общемировой контекст: «Идиотизм глазами зарубежных гостей».
А мама спросила: надеюсь, ты не знаешь этого мальчика?..
Хорошо, там лица не видно, а то Михалыч скромный очень.
Он-то с блином – убежал…
Но вот шутки шутками, а действительно не у кого узнать, почему все так странно и непонятно. Маклелланд-старший отмолчится хотя бы в воспитательных целях, он любит подбрасывать младшему задачки, и пускай тот сам барахтается: глядишь, все-таки менеджером вырастет. А к кадровику приставать, чего он тут развел драму и комедию, совсем нелепо. Ему на глаза лишний раз лучше не попадаться. Не дай бог припомнит, как мы блин воровали, и как все тогда ржали над нами, и Дон Маклелланд, утирая слезы, приказал: в порядке исключения – забыть этот случай, а то парней из школы выгонят. А кадровик в порядке исключения – вспомнит и подумает, что таких балбесов надо увольнять с завода, пока они не устроили из театра цирк. А то вдруг мы унитазы или табуретки потащим через забор, чтобы доказать пиндосам непобедимость русского народа.
Приняли-то нас в театр без вопросов.
Но дамоклово ружье висело на сцене, и мы не были такими уж вовсе гениальными актерами, чтобы не оглядываться на него хоть изредка.
А оно держало на мушке каждый наш выход.
Правильный театр начинается с вешалки, а правильный завод – с учебного центра. И вот это оказалось действительно сильное шоу, которое я по сей день вспоминаю с теплотой. Небольшой цех, а в нем – действующая модель автозавода, где все правильно, все друг друга уважают и все заодно. Прямо-таки идеальное производство, и неважно,