Смыслы психотерапии. Виктор Каган
Читать онлайн книгу.
эти парадигмы как альтернативы или параллельные, которым никогда не сойтись. Абсолютизация их противопоставления превращает психотерапию в театр абсурда, где так называемый простой человек, ради которого психотерапия и существует, в лучшем случае терпеливо позевывает в кулак до конца спектакля, а в худшем уходит с первого акта. Если мы занимаемся действительно психотерапией, то без сходимости (я не имею в виду искусственную сводимость) парадигм не обойтись. Если искать основные пути сходимости, то это, прежде всего, онтология, методологический номинализм (Поппер, 1992), принимающие человека и происходящее с ним как целостную бытийность. На практике именно такой, по сути своей феноменологический, подход оказывается реальной основой диагностики. Мы различаем, например, невротические и шизофренические обсессии совсем не потому, что проникли в сущность и природу шизофрении, невроза или обсессии, а по бытийному их контексту, по тому как они представлены в опыте (в этом смысле интересно понятие потолка нормальности). И он же работает в психотерапии. Терапевтическая работа с невротиком и психотиком различается тем, что она обращена не к причинам или заслоняющим реальное бытие классификационным критериям, а к различающимся онтологиям бытия. Онтологичность, номиналистичность психологической парадигмы психотерапии не синоним антигносеологии, а следствие вызывающего тревогу осознания того, что психика неизмеримо сложнее, чем кажется и обыденному, и сциентистскому мышлению.
В медицинской парадигме психотерапии эта тревога по механизмам психологической защиты отрицается, подавляется, вытесняется или сублимируется в субъект-объектных, Я – Оно (Бубер,1995) отношениях терапевт – пациент, сфокусированных на симптомах и техниках. В парадигме психологической терапевт работает собой, а следовательно, и с собой, а значит, и с этой тревогой, как, впрочем, и с собственными переживаниями и проблемами вообще. Отсюда одно из положений психологической парадигмы – психотерапия требует мужества не только от пациента, но и от терапевта, который открыт в диалоге Я – Ты и границы его индивидуальности проницаемы в отличие от медицинской парадигмы, возводящей между терапевтом и пациентом разделяющие их защитные стены функциональности.
Работа психотерапевта собой требует принятия и глубокого осознавания себя, не сводимого к перебору профессиональных знаний, умений и навыков. Через такую работу терапевт приходит к тому, что А. Бадхен (Бадхвн и др., 1993) обозначает как психотерапевтическое превращение этического, когда добро вот этого человека начинает превалировать над добром для всей цивилизации. Раньше говорили, что есть две профессии, служащие одному, этому человеку – врач и адвокат, сегодня к ним присоединяется психотерапевт. Вот обращается молодой человек (реальный случай из практики телефона доверия в Институте психотерапии и консультирования «Гармония») и говорит: «Когда я был подростком, мы с мальчишками развлекались тем, что ловили и насиловали девчонок. Тогда это было весело. А теперь мне