Байкал. Книга 2. Татьяна Вячеславовна Иванько
Читать онлайн книгу.
прибывало, наросли новые города и сёла, расцвела торговля не только между частями единого царства, но и из дальних стран к нам ехали и плыли по рекам, привозили свои товары, диковинные фрукты и специи, ткани, покупали наши, особенно ценили золото, драгоценности, вышитые одежды и льны. А ещё рыбу, тюленину, меха и ворвань. А кроме всего этого наезжали оружейники, по-новому умеющие варить металл из разных руд и делать особенно острые и прочные клинки, строители со своими секретами их изумляющего мастерства…
Я не мог не гордиться собой и своими свершениями, и сейчас под сенью большой раскидистой груши, где устроены были стол и скамьи, со мной вместе был Зоркий, он рассказывал мне, что услышал от купцов из дальних стран: далеко на полдень растёт большое племя, многочисленное, но до нищеты бедное и вовсе не образованное, и земли там скудны, потому люди, кочевники, перебивающиеся временами ловитвами, дики и озлоблены, а правители их алчны и лживы. Малая толика жителей богачи, остальные бесправные и безропотные рабы. И мне подумалось вдруг: появись там сильный правитель, что пообещает своему обездоленному народу лучшей жизни, что, если пойдут они на север к нам… от этой мысли по моей спине прошёл холодный ветерок, несмотря на зной, от которого едва спасала щедрая тень…
Я внимательно слушал Зоркого, поддавшись и течению своих мыслей.
– Как думаешь, Зоркий, правда то, али вотще энто бають? – спросил я, не поднимая глаз на моего приближённого друга, желая вслушаться в голос и по его звучанию понять, что он действительно думает. Притом, что Зоркий мною никогда не был пойман на лжи, я продолжал, своей навеки уязвлённой душой, до конца не доверять никому.
Зоркий вздохнул, поглядел умными чёрными глазами на моё лицо, повёрнутое к нему в профиль, а я чувствовал взгляды и читал их, даже не глядя, и ответил после промедления:
– Дак-ить… как и думать, Великий Могул, ежли никто не бывал там, ничего не видал этакого. Может правда, а может изветы лишние. Досужие измышления и молва… С людей станется, как известно… – он вздохнул, размышляя, как бы молвить дальше, чтобы я до конца понял его мысль. – Но те полудикие, что опасного в тех, кто не разумеет ни грамоты, ни кузнечного дела? Даже и пойди они куда, так то лишь толпа дикарей, как скот, что они могут супротив нас?
– Что смогут супротив нас-то? Что может сделать стадо быков с садом, али засеянным полем… – проговорил я. – Не останется ничего, ежли пробежится…
Я налил нам с ним душистого свежесваренного липового мёда в золотые кубки. Котломы, ладки на златых чашах, посверкивающих в солнечных зайчиках, проникающих сквозь густую листву сюда, лучики играли весело почти как мои дети в десяти шагах от нас.
– Стало быть, послать надо людей туда толковых и верных, – сказал я. – Оценить, понять надоть, чего опасаться, как оборону весть. А может они и вовсе мирные люди, так торговлю наладить. Нельзя вслепую жить, неверно энто. Много имеешь, обороняй хорошо, а чтобы оборонять, понимать надоть, что в пределах