Пока он все это рассказывал, я уже подшился, сидел и клевал носом. Опыт по этой части у меня был весьма впечатляющий. Отец научил. Мы с ним иногда соревновались, кто быстрее подошьет его китель. Мать при этом возмущенно фыркала. Вместо этого вот увлекательного занятия она загнала бы меня на станок или заставила бы вновь и вновь зубрить английский язык, повторять нудные сопряжения и глаголы. Лучший результат у меня был минута сорок секунд. Поэтому новенький хлопчатобумажный кителек я подшил минуты за две.

      Синельников закончил рассказ-показ, начал ходить между рядов, увидел меня с качающейся головой и полуоткрытым ртом и рявкнул:

      – Матрос, встать! Ты какого?.. – Договорить он не успел.

      Я вскочил и бодро гавкнул:

      – Товарищ сержант, я уже подшился!

      – Хватит пиздеть! Я сам так быстро не подшиваюсь! Китель к осмотру!

      Осмотрев китель, он с удивлением хмыкнул, одним рывком отодрал воротничок и заявил:

      – А ну-ка давай при мне! Еще раз подшейся.

      При сержанте я повторил свой личный рекорд, управился за минуту сорок секунд.

      Синельников ухмыльнулся.

      – Волокешь, однако. Где научился?

      – Друзья из армии пришли, показывали, товарищ сержант.

      – Правильные друзья у тебя. Так, давай остальным помогай, показывай, бери на себя первые два ряда.

      К моему немалому удивлению в роте у нас не было ничего похожего на те страсти, о которых так много говорили на гражданке. Сержанты пугали, что все это нам предстоит на своей шкуре испытать в частях, в которые попадем, а пока мы в роте молодого пополнения, в учебке. Кто-то из нас после курса пойдет сразу в части, другие останутся здесь, будут обучаться на сержантов, радистов и саперов. Но это будет потом, а сейчас только изматывающий бег и занятия с перерывами на сон и принятие пищи.

      Вскоре на занятиях по инженерной подготовке, когда мы всем скопом изготовляли зажигательную трубку, я снова отличился. Отрезал огнепроводный шнур под углом, для удобства чуть вспорол его, обломил спичку и засунул ее в надрез так, чтобы серная головка плотно лежала на срезе.

      Прапорщик-инструктор, ходивший вдоль взводной шеренги и проверявший правильность изготовления трубки, остановился возле меня и спросил:

      – Это что за самодеятельность, матрос?

      – Товарищ прапорщик, но ведь так тоже можно. Пальцем неудобно спичку прижимать.

      – Можно, не спорю. А дальше что делать, знаешь?

      – Так точно.

      – Давай, показывай.

      Я взял у прапорщика капсюль-детонатор, приладил его на другой конец шнура, попросил обжимы и соорудил трубку.

      – Быстро у тебя, матрос, получилось. А как на время поставить, сообразишь? – осведомился инструктор.

      – Так точно! Товарищ прапорщик, угостите сигаретой.

      Хромов, стоявший рядом, услышал мою просьбу, встрепенулся и хотел было высказать свое командирское «фи», но прапорщик