Огнем и мечом. Генрик Сенкевич
Читать онлайн книгу.
помощь.
Жар и бледность сменялись на лице Скшетуского.
– Что он говорит? – горячечно стал спрашивать он Захара. – Что случилось? Не может такого быть. Богом живым клянусь! Не может такого быть!
Тишина! Только пламя гудит на другой стороне площади, с треском взлетают снопы искр, а то и догорающее строение обрушивается с гулом.
Но вот и новые какие-то гонцы мчатся.
– П о б и т i л я х и! П о б и т i!
За ними вступает татарский отряд – не спеша, потому что окружает пеших, как видно, пленных.
Пан Скшетуский не верит глазам своим. Он ясно различает на пленных мундиры гетманских гусар, поэтому всплескивает руками и странным, не своим голосом упорно повторяет:
– Не может быть! Не может быть!
Грохот пушек еще не умолк. Сражение продолжается. Однако по всем уцелевшим улицам подходят толпы запорожцев и татар. Лица их черны, груди тяжко дышат, но идут они отчего-то воодушевленные, песни поют!
Так солдаты могут возвращаться только с победой.
Наместник сделался бледен как мертвец.
– Не может быть, – повторяет он все более хрипло. – Не может быть… Речь Посполитая…
Новое зрелище привлекает его взор.
Появляются казаки Кречовского с целыми охапками знамен. Они выезжают на середину площади и швыряют их наземь.
Знамена – польские.
Орудийный грохот слабнет, в отдалении слышен лишь перестук подъезжающих возов. Впереди высокая казацкая телега, за нею вереница других – все в окружении желтошапочных казаков пашковского куреня; они проезжают мимо дома, который стерегут миргородцы. Пан Скшетуский, всматриваясь в пленных на первом возу, глядит из-под руки, ибо его слепит свет пожара.
Внезапно он отшатывается, машет руками, точно человек, пораженный стрелой в грудь, а из уст его исторгается страшный, нечеловеческий крик:
– Иисус, Мария! Это гетманы!
И падает на руки Захара. Глаза ему застилает пелена, лицо напрягается и застывает, как у покойника.
Несколькими минутами позже три всадника во главе несчислимых полков въезжали на корсунскую площадь. Ехавший посредине, одетый в алое, сидел на белом коне, подпершись златоблещущей булавою, и глядел гордо, по-королевски.
Это был Хмельницкий. С боков ехали Тугай-бей и Кречовский.
Окровавленная Речь Посполитая лежала во прахе у ног казака.
Глава XVI
Прошло несколько дней. Небеса, казалось, обрушились на Речь Посполитую. Желтые Воды, Корсунь, разгром всегда победоносных в борьбе с казаками коронных войск, пленение гетманов, страшный пожар, объявший Украину, резня, неслыханные от начала мира зверства – все это стряслось так неожиданно, что люди просто поверить не могли, чтобы столько бедствий сразу могло выпасть на долю одной страны. Кое-кто и не верил, кое-кто оцепенел от ужаса, иные лишились рассудка, иные пророчили пришествие антихриста и неотвратимо близкий Страшный суд. Нарушились все общественные связи, все взаимоотношения, как человеческие, так и родовые.