Теория вероятности. Лидия Николаевна Гусева
Читать онлайн книгу.
погулять-подышать на стоянках в Мичуринске и Тамбове. Остались лишь ночью опять наедине со своими мыслями.
– Классный чувак!
– Отличный чудак! – подытожила перекличка их размышлений. А потом мысли друг о друге разошлись опять в свои судьбы.
– Нет, все-таки надо послать маме смску, что еду, пока всё хорошо. Не хороший я, однако, вон Сашка как о матери заботится- едет ухаживать за ней вместо сиделки. А я… ладно, завтра утром напишу. И ещё одна мысль заставила его немного поморщиться. Нет-нет, не хотелось бы в неё верить. Он останется в Волгограде, чтобы быть рядом с матерью… Но правда есть правда. Ещё одна женщина замешана в этом. Не женщина, а одноклассница Верка, которая нравилась ему ещё с первого класса музыкальной школы, куда он поступил в класс игры на баяне, а она на аккордеоне. Как было замечательно учиться вместе, играть в оркестре, петь в хоре, писать диктанты по сольфеджио… вот как музыка объединяет людей. Но Мишка всё больше увлекался науками, потом и спортом, однако, окончил музыкальную школу, а Верка добилась такого технического исполнения, что ещё в школе по ней плакала консерватория. Да, они дружили, но только в стенах школы, не более. Рано повзрослевшему Михаилу казалось, что это бред – признаваться в любви, когда у тебя ещё нет нормальных усов, ни образования, ни денег. Да, наверное, он был прагматиком. Вот мать не такая, а Мишка, видимо, унаследовал все гены своего отца. Опять отец. Признаться, он тоже был причиной этого прагматизма, превратившегося уже в комплекс. Не по себе было, что он – безотцовщина. Это какая-то неполноценность. Вот у Верки и мать, и отец есть, ещё и сестра младшая. В двадцать первом веке родился, а думает патриархально. Один раз кто-то из мальчишек пытался задеть этот больной для него вопрос. На что Мишка ответил почти на латыни: «Inmaculada concepcion», а потом добавил, «непорочное зачатие». Казалось, что даже его мать была современнее во взглядах, которая, иногда говорила ему словами своих учеников, смеясь: «Не парься, сынок, забей». Да, без этих слов сейчас с ровесниками не обойтись, иначе они посчитали бы тебя ботаном. Конкретно ботаном. Вот Сашка не ботан, надо спросить его завтра, куда он собрался поступать?
А Сашка как раз об этом и думал. Бабушка у него всю жизнь преподавала биологию. Что и говорить – знал он её на зубок. А как же не знать, если до сих пор к ней приходят её бывшие ученики и благодарят. Ещё до всех этих американских фишек-тестов, она изобрела свою систему.
Всего лишь пяти минут в начале урока было ей достаточно, чтобы узнать, кто и как подготовился. Она раздавала маленькие листочки, где каждому нужно было написать свою фамилию. И за пять минут диктовала вопросов тридцать, на которые нужно было ответить + или -, «да» и «нет». А дезоксирибонуклеиновая с рибонуклеиновой кислотой были у них на языке, можно сказать, с молоком матери. А мама пошла в химию. Ведь в Саратове столько нефтяных и газовых вышек! Требуемая специальность. А куда пойдешь в девяностые? Вот и сожгла себе сердце. Сашка тоже хотел пойти по их следам, а лучше на биохимию, так как любил одинаково и то, и другое. Но болезнь матери изменила всё. Он твёрдо решил стать медиком-кардиологом.