Первый советский киноужастик. Андрей Владимирович Потапенко
Читать онлайн книгу.
были взаимосвязаны». Понятное дело, какое важнее, даже сакральное значение это все имело для Евгении Фёдоровны Шаховской, которой вновь была передана дважды утраченная по мужской линии фамилия Стрешневых, чтобы сохранить в истории роль этого рода!
«Главный дом, его образ, архитектурный стиль, величина, размещение в ландшафте во многом определяли облик русского усадебного комплекса в целом. – продолжает М.В.Нащокина. – Именно в его архитектурных формах и оформлении интерьеров, как правило, наиболее полно отражался и содержательный замысел владельца. Ведь собственный дом – это воплощение его представлений о семейном гнезде, о прекрасном, отражение его образа жизни, индивидуальных привычек и предпочтений. Дом – портрет своего хозяина, еще в больше степени, чем усадьба в целом. Он полновластно определяет его масштаб, набор помещений и облик». «Образ усадьбы, прежде всего, задавал главный усадебный дом. Строя его, владелец выбирал тот архитектурный стиль, который в наибольшей степени отвечал его внутреннему «я».
Образно-стилистическую многоликость усадеб серебряного века исследовательница сводит «к пяти основным образам-символам или архетипам, к которым тяготело общественное сознание и, в той или иной степени, относится большинство известных примеров». Для нас особенно интересны два, поэтому мы остановимся на них чуть подробней. «Одним из способов обнаружить свои художественные вкусы, – пишет исследовательница, – стало довольно широкое использование «архитектурных цитат», а «многостилье приходило в этом на помощь, как бы проявляя индивидуальность владельца». Помимо английского стиля, стиля «модерн» и «неоклассицизма», имеются в виду распространившиеся в обществе увлеченность русской стариной, способствовавшие возрождению в усадьбах образов древнерусского зодчества, подобий боярских теремов, а также мода на средневековые рыцарские замки (присущая «многочисленным обрусевшим иностранцам»). На примере Покровского-Стрешнева мы можем увидеть оригинальное сочетание как минимум двух (а если мысленно воссоздать утраченные фрагменты – то и трёх) тенденций. Фактически на нём отразилось увлечение историей в архитектуре, стилизация построек как под «боярские хоромы» (в результате чего расцвел так называемый «псевдорусский» стиль, как в кирпиче, так и в дереве) – а мы знаем, какое значение придавали представительницы этой ветви рода Стрешневых XVII-му веку, когда их захудалый род в результате поворота судьбы стал наравне с царствовавшим родом Романовых, так и под рыцарские средневековые замки (а здесь уже проявились, по всей видимости, вкусы самой Евгении Фёдоровны, как мы помним, бывшей по отцовской линии немецкого происхождения, налицо те самые «обрусевшие иностранцы»). Не говоря уже о том, что в Стрешневе всё это было нанизано даже не на нео-, а на самую что ни на есть классицистическую основу.
Относительно увлечения стилизациями «боярских хором» М.В.Нащокина отмечает, что заказчиков и хозяев усадеб