Ответь мне, мир, ведь правда всякому к лицу.

      Я не сую куда не нужно носа.

      Да у меня всего лишь тридцать три вопроса.

      Поведай мне – простому, бедному слепцу.

      Ну не смешно ль весь век искать и вдруг найти

      В самом себе несмыслящего зверя?

      И отвернуться вновь, глазам не веря,

      Не так ли страшно, как во тьме, в конце пути?

      И неужели не обидно сознавать,

      Что жизнь нелепо, словно безделушка,

      Ломается? и ты в ней лишь игрушка,

      В плену того, о чём боишься вспоминать?

      Сгорит иль нет в пожаре бед твоя душа?

      Не жаль бы, кабы для святого дела.

      Ведь если б просто так она сгорела,

      То пепел твой не смог бы стоить и гроша…

      Отворите мне дверь в тишину, мне ваш бал слишком тесен.

      Отпустите меня, чтобы к звёздам сумел улететь.

      Для того, чтобы там напридумывать радостных песен,

      И вернувшись обратно, для вашей же радости спеть.

      Что-то стал отвыкать я от тёплой весны светлокрылой.

      Может быть, оттого что на сердце гуляет зима.

      Зря я жду когда мрак засияет волшебною силой

      Своего, несомненно богатого тайной, ума.

      Жизнь моя, будто повод грустить о ненайденном лете.

      Надоевший своей бестолковостью глупый рассказ.

      Но надеюсь жить в жизни другой на счастливой планете,

      Где есть мир и покой, и где нет в зеркалах грустных глаз.

      Очумелые глаза!

      Вам дано к себе манить!

      В вас и нежность и гроза!

      Вы способны проглотить!

      Очумелые глаза!

      Вас нельзя не полюбить!

      Вы творите чудеса!

      Взглядом можете спалить!

      Но ради вас…

               готов я бросить пить!

      Никогда я не блистал большим умом.

      Я, наверное, и вправду, бестолковый!

      Так всю жизнь вот проработав пастухом,

      Не связал судьбу я ни с одной коровой.

      Никогда я не блистал большим умом,

      Но теперь уже не стыдно и признаться:

      Хоть был близко я с бурёнкою знаком,

      До сих пор не научился целоваться!

      Никогда я не блистал большим умом.

      Был я скромен, был застенчив, как ни бился.

      Оттого приятней было ей с быком.

      Оттого я, видно, так и не женился!

      Я пройду морскую синеву —

      Мне бы лишь остаться на плаву —

      Чтоб тебя увидеть наяву,

      Я ведь ради этого живу!

      Отпусти меня, морская соль!

      Надоела мне чужая роль!

      Отпусти меня, лихая боль!

      Там, на светлом берегу,

      Что