Улыбка Бультерьера. Книга первая. Михаил Зайцев
Читать онлайн книгу.
к земле. Распластавшись в воздухе птицей, снова сворачиваюсь клубком, вращаюсь в полете, гашу скорость. С землей встречаюсь, вытянувшись дугой, в позиции «садящегося в гнездо журавля».
И третий раз превращаюсь в колобка. Энергия удара преобразуется в силу, кувыркающую меня по жухлой траве. Она тащит меня метров пять. Крепко достается лопаткам, еле-еле выдерживает копчик, на лбу растет, неправдоподобно быстро, огромнейшая шишка, но – я жив и кости целы.
Будто хрупкая галька в морском прибое, покрутился, повертелся и мягко лег на бережок. Вставать ужасно не хочется. Эйфория победы над пространством предательски пьянит.
Кстати, байки о смертельно пьяных людях, благополучно падающих с огромной высоты без всякого ущерба для здоровья, не врут. Пьяный не успевает испугаться и напрячь тело перед неминуемым ударом о землю. Попробуйте бросить в окно с высоты хотя бы второго этажа камень, а потом комок пластилина – и вы все поймете. Если перед экспериментом в пластилин еще и спичек напихать, то станет ясно, в чем заключается искусство расслабления при прыжках с большой высоты. В живом теле роль спичек выполняют кости. Ну-ка попробуйте бросить пластилиновый комок так, чтобы спички не сломались и не повылезали наружу!
Только что я был максимально расслаблен, и опять приходится напрягаться. Впереди лает пес. Обидно, если загрызет после всего пережитого. А ведь может, собака!
Бегу к озеру. Псина выскочила навстречу, цепь максимально натянута, прыжка на грудь можно не опасаться. Хороший, дрессированный пес, но инстинкты берут свое. Между нами два шага, овчар встал на дыбы, почти душит себя ошейником. Кавказские овчарки гораздо опаснее немецких. Кавказцы в недалеком прошлом защищали овечьи стада от волков. Немцев же изначально натаскивали на людей. Голодная волчья стая – противники гораздо более серьезные, нежели неуклюжие людишки с их нежным горлом и сахарными косточками запястий.
Делаю ложное движение вправо. Кавказец «купился», дернулся. Ох как ему мешает цепь! Пес заваливается на бок, не мешкая вскакивает, но я уже обошел его с левой стороны и выиграл разрыв длиной в шаг. К счастью, мне знакомо древнее искусство хэнсо-дзютцу, включающее в себя психологию и этнологию, науку о поведении животных.
Далее мы прыгаем синхронно. Зверь мне на загривок, я – вперед-вправо. Он быстрее, я умнее. Лапа чиркнула по голени, не страшно. Главное, необходимый для следующих маневров разрыв увеличился еще на полшага. Пес снова прыгает в тот момент, когда мои руки только касаются земли. Кувыркаюсь ногами вперед и, чуть ощутив спиной землю, перекатываюсь вбок, немного назад.
Проигрываю шаг разрыва, зато опять обманываю собаку. Псина злобно рычит. Отлично, приятель, ты начинаешь злиться! Неожиданно бросаюсь навстречу собаке.
Пес инстинктивно припадает на задние лапы, разевает пасть, а я резво откатываюсь акробатическим колесом назад. Не дождешься ты, мохнатый, от меня жестоких парализующих ударов. Очень я люблю животных. И еще – если найдут тебя хозяева поверженным,