26 февраля 1990 года, утро.

      Душанбе. Здание КГБ Таджикской ССР

      Прапорщик привычным движением взял в руки удостоверение сотрудника центрального аппарата республиканского Комитета госбезопасности и внимательно, как того требуют инструкции, сличил изображение на фотографии с лицом человека, стоящего перед ним. Он уже три раза видел этого сотрудника, прибывшего сюда из Москвы, и мог бы не терять время на внимательное изучение удостоверения. Но начальник отдела охраны сказал ему, что приехавший из Москвы майор – не простая птица, а сотрудник Инспекторского управления КГБ СССР. Поэтому ему надо продемонстрировать, насколько скрупулезно и точно несут свою службу охранники в КГБ Таджикистана, особенно в эти тревожные февральские дни. Председатель был в отъезде, и за все отвечал его первый заместитель, высокий симпатичный генерал-майор, который любил порядок во всем. Приезд представителя Центра всегда немного тревожил руководство республиканского комитета: кто его знает, что он там доложит после возвращения. Но приезд этого молодого майора сразу после трагических событий, когда в городе еще работала комиссия, которую возглавлял председатель Комитета партийного контроля при ЦК КПСС Пуго[20], вызывал, кроме всего прочего, определенное беспокойство. Что он тут собирается «вынюхивать»? Может быть, ему поручено найти какие-нибудь изъяны в действиях руководства Комитета? Во всяком случае официально объявленная им задача – собрать материалы для подготовки обзора о действиях групп самообороны – вызывала серьезные сомнения.

      Все эти дни Орлов проводил в городе в сопровождении приставленного