Казачество в 1812 году. Алексей Шишов
Читать онлайн книгу.
по дороге на Рудню. То есть стерегли город с северо-западной стороны Смоленщины. Платов приказал выдвинуть далеко вперед казачьи партии, прикрыв ими и проселочные дороги, выходившие на дорогу Рудня – Смоленск. Участвовать в боях за сам город казакам не довелось.
Смоленск был оставлен. Бонапарт дорого заплатил за обладание городом, который выгорел у него на глазах, будучи оставлен жителями. Армии Барклая де Толли и Багратиона начали отход на московском направлении. Последними от Смоленска отходили три донских казачьих полка генерал-майора А. А. Карпова 2-го. Составив армейский арьергард, донцы повели «слабую перестрелку» с неприятелем, который вперед пока не подавался, действуя только авангардной кавалерией.
Когда император французов приказал Великой армии главными силами перейти Днепр, казачьи разъезды Карпова сразу же дали знать тревожную весть: «неприятель употребил все усилия по большой почтовой дороге», то есть по Старой Смоленской дороге, ставшей «главной» в истории Отечественной войны 1812 года. По ней война прокатилась туда и обратно. И полита она казачьей кровью была обильно.
…Соединение двух, 1-й и 2-й, Западных армий у Смоленска, бесспорно, являлось крупной стратегической удачей русского командования, равно как и серьезной стратегической неудачей венценосного полководца Наполеона. Ему пришлось окончательно расстаться с планами истребления сил разобщенного противника по одиночке. В том, что соединению армий генералов от инфантерии военного министра М. Б. Барклая де Толли и князя П. И. Багратиона во многом способствовали неординарные действия платовского летучего корпуса, у серьезных исследователей военных событий 1812 года сомнений и разногласий нет.
Более того, так же думали и современники. Известно, что при дворе и в окружении императора Александра I именно генералу от кавалерии М. И. Платову приписывали исключительную роль в соединении военной силы России под городом Смоленском. Но здесь надо заметить, что на это соединение даровито поработали и именитые полководцы Михаил Богданович Барклай де Толли и Петр Иванович Багратион. То есть умалять в той странице войны значимые заслуги этих двух личностей было бы большой несправедливостью, равно как умалять и действительные заслуги донского атамана.
О роли его под Смоленском писали и докладывали в свои столицы и иностранные дипломаты, аккредитованные в российской столице. Можно сказать, что они тиражировали мнение императорского двора, мнение и военной части окружения монарха. Иначе говоря, имя атамана-«вихря» Матвея Платова в тот год было действительно у всех, как говорится, на слуху.
Французы были наслышаны о нем, уже многими из них виденном на поле боя, не меньше, чем русские (в том числе и, разумеется, казаки) о маршале империи Иоахиме Мюрате, кавалерийском полководце императора Наполеона, сыне трактирщика, одаренного Бонапартом титулом Неаполитанского короля. Когда создатель Французской империи говорил не без презрения о «жалких