Дарданеллы (Собрание сочинений). Владимир Шигин
Читать онлайн книгу.
вместо подушек, два крана с водой для питья и медными кувшинами на цепях, вот, пожалуй, и все убранство знаменитой Банье. В одном из углов тюрьмы висела маленькая иконка Спасителя, в другом противоположной углу располагалось отхожее место, вычищаемое раз в несколько недель.
Много крови портил узникам и начальник тюрьмы Мехмед, сам бывший в прошлом преступник. Когда-то Мехмед, служил и в турецком флоте, попал в крушение на Черном море. Единственного спасшегося из всей команды, его подобрали русские моряки и доставили в Севастополь. Так Мехмеда приютили и обогрели, спасли от горячки, а по выздоровлении, приодев и дав денег на дорогу, отправили с попутным судном в Константинополь. Вернувшись, Мехмед совершил какое-то преступление и был приговорен к смерти на колу. Его уже посадили на острие кола, когда доставили фирман о помиловании. Жить Мехмед остался, однако сидение на колу даром не прошло, и теперь он все время ковылял на костылях. Непонятно по какой причине, но русских пленников колченогий Мехмед ненавидел особо, стараясь доставить им как можно больше неприятностей и трудностей.
– Кепек гяур москов! Неверная русская собака! – кричал он всякий раз, входя в тюрьму, и бросался со злостью бить ближайшего к нему русского пленника.
Потянулись бесконечные и однообразные дни заключения без воздуха и света, без пищи и известий о происходящем в мире. Рядом с тюрьмой располагалась крохотная православная церковь, поставленная когда-то по настоянию императрицы Екатерины. В ней по воскресеньям совершал богослужение под бдительным оком стражи греческий монах. Единственным утешением пленников был спасенный ими еще во время кораблекрушения судовой пес по кличке Колдунчик, прошедший с командой «Флоры» весь путь до Константинополя. К собаке турки отнеслись, как не странно, с уважением, стараясь даже по возможности обойти ее стороной, чтобы случайно не потревожить собачий сон. К людям они относились совершенно иначе.
Каждое утро пленников будили и пересчитывали. Затем давали по сухарю и несколько ложек плова. За эти жалкие крохи почти всегда вспыхивали ожесточенные драки, нередко заканчивавшиеся чей-то смертью. Местные уголовники, давно потерявшие всякое человеческое обличие, готовы были вцепиться в горло любому за корку прогорклого хлеба. После этого часть людей гнали на работы в адмиралтейство, остальные же оставались под запором. Периодически всех пленников выводили во двор и перед ними казнили кого-нибудь из местных преступников.
– Ишь, страсть-то какая! – крестились наши. – Кровь льют, что водицу!
На ночь ворота запирались массивными железными засовами и ее неусыпно стерегли вооруженные стражники. Кроме стражей ворот вокруг тюрьмы ходил еще и внешний караул – «обходные». Каждый час он подходил к тюремным воротам, при этом «обходные», что есть мочи, лупили в барабаны, и вопили:
– Все ли благополучно?
– Эйч! Хорошо! – орали им в ответ внутренние стражники.
– Инш-Аллах! Слава Богу! – кричали они уже все вместе