Пройдя ворота, оба быстро пошли по залитой лунным светом дороге к Гумнову. Лошадей решили не брать – слишком шумно – ни к чему лишние свидетели. Иван и Проньку-то взял с собой не только лишь потому, что отрок кое-что знал про Марфену с Маврей, но и – на всякий случай, от излишних слухов. У парня должно было создаться такое впечатление, будто бы это он, Пронька, и виновен в сегодняшнем ночном вояже – он ведь рассказал Ивану о намерении Марфены. Так что, ежели что… Главное, чтоб Евдокся не догадалась, зачем Раничев на самом деле ходил к ведьме – изведется вся.

      От Обидова до Гумнова было версты две, если срезать лесом, или две с половиной – ежели по дороге, и чуть больше – берегом. Решили идти берегом – банька-то у Марфены явно стояла недалеко от реки.

      – У меня тут челнок в кусточках, – неожиданно к месту вспомнил Пронька. – Может, на нем?

      – Давай, – согласился Иван. – Только тихо.

      Вытащив из кустов челнок – хорошо, не рояль – они быстро поплыли вдоль берега, стараясь не цеплять веслами мели, и вскоре оказались у Гумнова – в деревне гулко залаяли псы.

      – Греби к берегу, – приказал Раничев. – Вылезаем.

      Челнок легко ткнулся носом в прибрежный песок, Иван даже не замочил сапог, а Пронька вообще был босиком.

      – Вон, там ее банька, – отрок показал рукой куда-то вперед, за кусты и запоздало предупредил: – Тут ручьишко, осторожнее, господине.

      – Спасибо, уже попал, – едва не упав, язвительным шепотом отозвался Раничев. – Долго еще идти?

      – Вона!

      Из оконца маленькой баньки вдруг пальнуло тусклым желтоватым светом.

      – Обе здесь, – уверенно кивнул Пронька. – Колдуют! Сейчас незаметно к окошечку…

      – Жди на улице, – безмятежно бросил Иван и, ничуть не таясь, отворил дверь. – Можно к вам, женщины?

      Марфена – бесстыдно голая, с намазанной каким-то дурно пахнущим маслом кожей, испуганно бросилась в угол. Старуха же ничуть не испугалась и словно бы ждала Ивана.

      – Пришел? – скривив губы, как ни в чем не бывало осведомилась она, этакая классическая ведьма, баба-яга – страшная, горбоносая, с торчащими в уголках рта клыками.

      – Спросить кое-что хочу, бабуся, – вежливо сказал Раничев. Старуха кивнула:

      – Спрашивай.

      Иван без слов посмотрел на Марфену.

      – Выйди, – приказала девушке ведьма. – Там есть кое-кто, у бани. Можешь развлечься, хе-хе!

      Марфена,