Лунный принц. Екатерина Оленева
Читать онлайн книгу.
даже уютнее, чем в нашей прошлой жизни.
Он посмотрел на неё, как на сумасшедшую.
– Выпивка в вашем 2002-м ещё есть? Нужно промочить горло.
Синтия молча выгнула бровь и презрительно передёрнула плечами:
– О! Об это не беспокойся, папочка. Выпивки здесь даже больше, чем раньше. Пей – хоть ухлебайся. Альберт, будь так любезен, принеси нашему гостю выпить.
– Да, госпожа Элленджайт, – отвесил я сестрице шутовской поклон.
– Как ты меня назвала?
Ральф машинально взял из моих рук протянутую бутылку виски, покрутив её в пальцах.
– Я тебя как-то назвала? Ах, да – папочкой? Ну, это объясняется очень просто. Я назвала тебя папочкой потому, что я и на самом деле твоя дочь, – Синтия склонилась к нему близко, так, что взгляд Ральфа невольно скользнул в соблазнительную ложбинку между упругими полушариями, выглядывающими из-за низкого выреза пеньюара.
Похоже, смысл сказанного не сразу достиг его сознания. По крайней мере, ничто не дрогнуло и не переменилось в его скульптурно-идеальном лице.
Ральф поднёс бутылку с виски к губам и сделал несколько крупных глотков.
Я поморщился, представляя, каким огнём обернутся в его внутренностях алкоголь. И каким-то извращённым образом мне хотелось почувствовать ту же боль.
Лицо его было бледным. Но оно и до этого румянцем не сияло.
– Моя дочь? – протянул он с лёгким вздохом. – У меня не было дочери.
– Если ты о чём-то не знаешь и не догадываешься, это не значит, что этого не существует, – голос Синтии сочился сахаром и ядом.
– Каким образом моя дочь, будь она у меня, могла бы дожить до 2002-го?
– А каким образом ты сам сейчас оказался здесь, папочка? – сверкнула Синтия глазами и лицо её перекосилось от злости.
Сестра всегда интересовалась своим отцом. Она ненавидела мать за то, кем он был. И за то, что предшествовало её появлению на свет. В детстве Синтия была одержима этой темой. Но с годами, повзрослев, всё меньше говорила о Ральфе II, увлекшись нашим больным братцем.
Сейчас, стоя рядом с ней, я впервые подумал о том, что никакой ошибки изначально не было. Синтия воскресила именно того, кого хотела воскресить.
Но вот за каким чёртом ей это понадобилось? Что за мысли блуждали в её хорошенькой, опасной головке? Что за чувства бурлили в сердце? Что двигало ею? Чего она добивалась? Надеялась ли от отца, о котором все так сожалели, но чья смерть, подозреваю, была для родственников чистым облегчением, получить ту любовь, что не смогла дать ей мать? Надеялась ли, узнав получше человека, чьи гены делали безумной и её, и Ральфа, что-то понять для себя?
С какой целью было мучить и его, и нас? Ответов на мои вопросы не было. И сомневаюсь, что Синтия могла их дать. Даже если бы захотела.
– У меня не могло быть дочери. У меня вообще не могло быть детей, – стоял Ральф на своём.
– Я слышала о том, что ты был похотливой мразью, папочка. Но что ты ещё и жалкий лжец –этого мне не говорили.
Ральф вопросительно приподнял брови.
Синтия с кошачьей грацией переместилась