Невозвратимое. Алиса Арчер
Читать онлайн книгу.
следующая волна должна была возникнуть в декабре прошлого года. И она принесла пять новых аномалий. Эта последовательность напомнила мне числовой ряд Леонардо Пизанского, более известного как Фибоначчи. Отличительным свойством этого ряда является то, что при делении одного числа из ряда на предыдущее результат стремится к числу Фи – 1,618. Это не могло быть случайным совпадением, но я должен был убедиться в правильности своих выводов. Поэтому я ждал следующей волны. И 19 января появилось еще восемь аномалий, и их общее число достигло двадцати.
Вяземский перевел дыхание и Вершинин, воспользовавшись паузой, спросил:
– Значит, аномалии возникают согласно последовательности Фибоначчи?
– Да. И с каждой новой волной количество и площадь аномалий увеличиваются. А интервал между волнами сокращается.
– На одно и то же число Фи?
– Да. Каждая аномалия по площади больше предыдущей в 1,618 раз. А интервал в 1,618 раз меньше прежнего.
– Невероятно, – задумчиво проговорил Вершинин.
– Числу Фи с древних времен приписывали мистическое, сакральное значение. Его считают формулой мироздания, идеальной пропорцией. А некоторые именуют даже числом Бога.
– Вы что же, считаете, что у аномалий божественное происхождение? – ехидно спросил Сорокин.
– Да нет, – Вяземский покачал головой.
– Аномалии имеют, скорее, естественное происхождение, и мой убежденный атеизм здесь ни при чем. В природе связь последовательности Фибоначчи с золотым сечением явление весьма распространенное. Один из самых наглядных примеров – естественные спирали. Раковины моллюсков, паутина, расположение семян подсолнечника и сосны. Молекула ДНК состоит из двух вертикально переплетенных между собой спиралей. Ширина каждой из этих спиралей составляет 21 ангстрем, длина – 34 ангстрема, что соответствует двум следующим друг за другом числам ряда Фибоначчи. В природе встречаются и удивительные естественные фракталы – капуста романеско, цветки георгины и камелии, многие суккуленты. Поэтому в происхождении аномалий я вижу природную гармонию – губительную для нас, но все же прекрасную.
– И все же не понимаю, почему вы считаете, что у нас осталось так мало времени? – не унимался Сорокин. Он не хотел, просто не мог поверить, что его дни сочтены. – Из вашего отчета следует, что площадь последних аномалий не превышает 300 квадратных метров. И если дальше…
– Я расскажу вам, что будет дальше, – спокойно перебил его Вяземский. Его нетерпение вдруг обернулось равнодушием и апатией, словно происходящее не имело к нему никакого отношения. – 8 февраля возникнет тринадцать аномалий площадью около 480 квадратных метров каждая. Само по себе это немного, и до сих пор нам относительно везло с расположением аномальных зон. Только четыре из них возникли в местах массового скопления людей. Но представьте, если хотя бы одна из новых зон появится в людном месте. Например, на площади или стадионе. Будут сотни пропавших,