Я почувствовал опасность колдуна ещё тогда, когда Виктор указал мне на него. При этом говорил Виктор тихо, а застольные говоруны общались по-деревенски громко, перебивая и заглушая друг друга. Казалось, что в таком шуме колдун не мог услышать слов моего свояка. Однако он мгновенно отреагировал на них, уперевшись в моего хмельного собеседника твёрдым взглядом из-под густых нависающих бровей. Наверно, так смотрит лев сквозь густую траву, обнаружив нарушителя своего обширного пространства, перед тем, как напасть на него. Во взгляде колдуна было столько силы, что противостоять ему было бы полным безумием. Но сознание Виктора было отуманено алкоголем. Он не видел опасности колдуна и не осознавал безумства своих высказываний. Направляясь к колдуну, он оттолкнул меня, когда я попытался преградить ему путь. Умный, рассудительный человек повёл себя, как глупый забияка.

      Забияка стал приставать к колдуну, провоцируя драку.

      – Выйдем во двор! – распалялся Виктор. – Я объясню тебе, кто есть кто!

      Колдун молча вышел из-за стола и направился в сторону выхода. Забияка последовал за ним, упиваясь собственной храбростью. Колдун остановился между забиякой и большой русской печью.

      – Объясняй, – сказал колдун забияке и отшагнул в сторону.

      Забияка подошёл к печи и начал яростно осыпать её ударами, не щадя своих кулаков.

      – Ну, что, колдун! Понял теперь, кто из нас кто?! – надсадно кричал забияка, усиливая свой «натиск».

      Через несколько минут этой бешеной «схватки» забияка выдохся, его боевые вопли перешли в жалкий хрип.

      Настал момент колдуна.

      Он подошёл к забияке сзади, похлопал его по плечу и тихо сказал:

      – Отдыхай.

      Забияка послушно забрался на печь и проспал там беспробудным сном до утра.