Иосиф и Сталина. Семён Ходоров
Читать онлайн книгу.
писаниях есть какая-то реалистичная закономерность. Указанный год запомнится жителям советской части планеты Земля как разгар жесточайшего по своим масштабам и кошмарного по исполнению социалистического террора.
Правда эти немыслимые репрессии против граждан своей же страны никто социалистическими не называл, несмотря на то, что уже была объявлена полная победа социализма. Двенадцать миллионов арестованных, из которых один миллион расстреляли, а два миллиона умерли в лагерях, уже не могли слышать оглушительный звон победоносных фанфар на Красной площади, призывающих уже к не полной, а окончательной победе строя, за который боролись и невинно задержанные советские люди.
Разумеется, среди них была огромная масса лиц, так называемой, еврейской национальности, которая всегда и везде являлась наиболее слабым и уязвимым звеном в общей цепи чего бы то ни было. Так получилось, что в первые десятилетия советской власти евреи получили свободный доступ во все образовательные и научные учреждения и успешно работали практически во всех областях науки. Получилось это не просто так, ни само по себе и не только потому, что они, в большинстве случаев, превосходили по интеллектуальным способностям своих сверстников других национальностей. Несмотря на их малочисленность, в эти годы доля евреев с высшим образованием достигала почти 20% от общего числа. На тысячу человек еврейского населения страны было 20.4 студентов евреев (у русских количество студентов составляло 2,8 на одну тысячу населения, у белорусов – 2,4, а у украинцев – 2). В последующие годы советской власти коммунистам удалось исправить эту «досадную оплошность». Как бы там ни было, в те довоенные годы евреев можно было встретить в научных институтах и лабораториях, они преподавали в университетах, их имена появлялись в академических изданиях, на обложках научных работ и учебников. Достаточно вспомнить вице-президента Академии наук Абрама Иоффе, академика Михаила Авербаха, академика Льва Берга, академика Леонида Мандельштама, академика Абрама Баха, академика Сергея Бернштейна и многих других действительных членов Академии наук СССР.
Отцам Марка и Сони не удалось достичь столь высоких академических званий. Первый, Самуил Наумович Перельман, был заведующим лабораторией в Физико-механическом институте, а второй, Самуил Яковлевич Гринберг, доцентом в университете. Общее у их отцов было не только имя, полученное при рождении, а и год, когда их арестовали и объявили врагами народа. Это был всё тот же 1937 год, объявленный еврейской нумерологией «убийственным». Сермяжная правда состоит в том, что сам народ никаких претензий к арестованным не предъявлял. Его представляла карательная машина, называемая страшной аббревиатурой НКВД (народный комиссариат внутренних дел).
Что ещё объединяло отцов Марка и Сони, так это одно и тоже обвинение в сотрудничестве с американской разведкой и, как следствие этому, в зловредном шпионаже против расцветающего Советского Союза, могуществу которого они