Но человек предполагает, а судьба располагает. Через три часа, вместе с Горшковым, Дмитрий летел в Каховку, в штаб фронта, с ними вместе летел и Гольцов, но отпуск, похоже, накрылся медным тазом. Хотя приказ о нем, сроком на десять суток плюс дорога, лежал в кармане кителя у Матвеева. Малиновский все старые обиды забыл и вычеркнул из памяти: батальон Матвеева – гордость не только Дунайской флотилии, но и всего 3-го Украинского фронта. Так получилось, что живым десантникам звания Героев не достались, все награждены посмертно, а шестеро живых из группы Ольшанского – лежат в госпиталях. Под рукой оказался только «оживший» Матвеев. С ним и сфотографировался уже генерал-полковник Малиновский, вручив Дмитрию вторую Звезду. Заметив, что Дмитрий сильно прихрамывает, Родион Яковлевич распорядился отправить его в Ялту, в санаторий ВВС, на отдых и продолжение лечения. К тому же передал ему, вспомнив давнишние проделки с транспортом, новенький «Додж». Обласканный начальством, с новым отпуском, уже на месяц, после совещания Дмитрий отправился в Крым, предварительно основательно «ограбив» фронтовой вещевой склад, так как имел предписание об этом от командующего. Все свое было в Николаеве. Двое суток он добирался дотуда. Особенно тяжелый участок был от Каховки до Приветного. Руль можно было не держать: колея такая, что выскочить из нее невозможно. И по степи не поедешь, кругом минные поля, работает целая армия саперов. Так шестнадцать часов и двигался в колонне. Дальше чуточку проще, и дорога получше, но все равно медленно. Зато после Симферополя дорога оказалась свежеуложенной, довольно хорошо отремонтированной. Только постов НКВД и «комендачей» было выше крыши! Очень тщательно проверяли документы. Причину такой бдительности он понял уже в санатории. В соседней Ливадии было полно американцев, англичан и наших. Поговаривали, что там что-то важное происходит на самом высоком уровне. На рейде Ялты стоял линкор «Севастополь», два крейсера и несколько эсминцев. В Курпаты направили в объезд через Горное. Немного поплутав по незнакомым улицам, дважды заехав в тупики, наконец, добрался до санатория. Сдал документы и завалился спать.

      Санаторий забит ранеными летчиками, но в палатах не более двух человек. Соседом оказался майор Виктор Кана-рев, командир 5-го минно-торпедного полка. У него тоже конечность повреждена и обожжена рука. Рука уже зажила, а ногу ему разрабатывают из-за сложного растяжения.

      Смеется, что все травмы получил на родном аэродроме.

      На второй день все забегали и засуетились. Всем ходячим вместо халатов приказали надеть форму и все ордена, тут и выяснилось, что в санатории «живой дважды Герой». До этого особо никто не спрашивал, а Матвеев молчал. Санаторий посетили Сталин, Черчилль и Рузвельт. Вместе с ними были и вице-адмирал Октябрьский с Остряковым, командующим авиацией ЧФ. Адмирал изумленно уставился на него, затем представил его Сталину и остальным:

      – Начальник разведки