– Что с ребятами? – Этот вопрос был первым, который, сумев говорить, задал Кирилл.

      Поначалу его плохо слушался голос, и все, кто заботливо окружил раненого – Сергей Евгеньевич, Вадим, Елена, немедленно примчавшиеся, узнав, что Кирюша очнулся, Любовь Леонидовна с «малышами», – никак не могли понять, о чем он спрашивает.

      – Реактивы здесь, – успокаивал Сергей Евгеньевич, – твои записи здесь! Все в порядке. Ты сумел, ты вернулся! Ты молодец, Кирюша.

      А парень все пытался выдавить из пересохшего горла вопрос, и, похоже, злился, что его не понимают. Обводил взглядом палату, силясь увидеть то, что так беспокоило.

      – Попей. – Елена поднесла к губам Кирилла трубку от капельницы, другой ее конец был опущен в стакан с витаминным коктейлем.

      Кирилл сделал несколько торопливых глотков.

      – Хэт?.. – прохрипел он. – Аха?..

      Окружающие переглянулись.

      – Не понимаем, – огорченно признался Сергей Евгеньевич. – Не спеши, пожалуйста. И не волнуйся, голос скоро вернется. После ожогов, к сожалению, такое бывает.

      В недовольных, даже злых глазах Кирилла Григорий вдруг ясно прочитал, что парню и без Сергея Евгеньевича хорошо известно, что и как бывает после ожогов. Он ждет от посетителей совсем не этой информации.

      Кирилл шевельнул рукой. Заметил в ней катетер, поморщился. Осторожно, чтобы не выдернуть иглу, поднес дрожащую кисть к носу. Согнул указательный палец, изображая что-то вроде орлиного клюва.

      – Господи, да что с тобой?! – всхлипнула Любовь Леонидовна. – Кирюшенька, малыш! Что ты такое показываешь?

      – По-моему, он про адаптов спрашивает, – подал голос Григорий, – про Сталкера.

      Кирилл повернулся к нему и задергался, кивая.

      – Не бойся, – захлопотала Любовь Леонидовна, – нету тут этого бандита! И девки этой сумасшедшей тоже нет!.. Все хорошо, мой маленький! Никто тебя не обидит.

      Кирилл издал тоскливый хрип. С натугой помотал головой. Посмотрел на Григория – похоже, врач был единственным, кто на фоне всеобщей бестолковости еще вселял в него надежду.

      – Твои друзья живы, – успокоил Григорий, – они уже дома. У Германа.

      – А шех?!.. – выхрипел Кирилл. – О-е-хя?.. Ха..их?

      Григорий развел руками:

      – Прости. Не понимаю…

      – Маленький мой, тебе нельзя волноваться! – Любовь Леонидовна нежно погладила Кирилла по остриженной под машинку