Рассказывал святой рабби Авраѓам из Триска: «Дед мой, святой рабби Менахем-Нахум из Чернобыля[104], благословенной памяти, был кумом святого и грозного учителя рабби Цви-Ѓирша, учителя праведности святой общины Коростышева, ибо сын его, святой учитель рабби Авраѓам, в честь которого я назван, был зятем моего деда рабби Нахума, благословенной памяти. Обычаи же рабби Цви-Ѓирша в его служении были иными, отличными от обычаев хасидов Бешта, да будет благословенна память праведника. И в то время, когда святой рабби Авраѓам был на иждивении своего отца в Коростышеве, наставляли его в обычаях отца, когда же уезжал рабби Авраѓам в Чернобыль и жил [там] на хлебах у деда моего, благословенной памяти, дед наставлял его в обычаях Бешта, да будет благословенна его память. И такое повторялось раз за разом, пока святой учитель рабби Цви-Ѓирш не умер. По смерти его явился он своему сыну и сказал тому: “Сын мой, при жизни моей я не наставлял тебя в обычаях Бешта, но в мире истины вижу я, что ничто не мило так в глазах Всевышнего, как обычаи Бешта”. И начиная с этого часа святой рабби Авраѓам стал жить по обычаям учителя нашего Бешта».

      (Биркат Йосеф, Нью-Йорк, 5679 (1919), с. 53)

      Земное зрение

      Однажды стоял зять святого гаона рабби Менделе из Любавичей, да будет благословенна память праведника, в комнате своей тещи, жены ребе, и там на столе ее лежали молитвенник Корбан Минха[105] и книга Шивхей ѓа-Бешт. Вошел рабби Менделе, а к напрасной трате времени он относился весьма строго. И когда увидел, что зять его стоит, ничего не делая, спросил его: «Почему ты стоишь и ничего не делаешь?» Сказал ему: «Нет тут никакой книги, только молитвенник Корбан Минха». Сказал ему: «Но ведь есть тут еще одна книга». И указал ему на книгу Шивхей ѓа-Бешт. Сказал ему: «Она мне не подходит». Сказал ему: «Все, что написано в восхваление Бешта, ничтожно по сравнению с величием Бешта». И [еще] сказал ему: «Слышал я от моего деда, а это – святой рабби Шнеур-Залман, сочинитель книг Танья и Шульхан арух, что он слышал, как его учитель, великий Магид из Межерича, говорил: “Он, Бешт, обладал земным зрением, [позволявшим ему] видеть на четыреста верст в любую сторону, а рабби Цви, сын Бешта, обладал земным зрением, [позволявшим ему] видеть на сорок верст в любую сторону. И это без учета духовного зрения, которое было беспредельно, но лишь одним земным зрением”».

      (Маасийот у-маамарим йекарим)

      [Измельчание поколений]

      Святой наш учитель рабби Исраэль из Ружина рассказывал о [таком] случае из [жизни] Бешта, да будет и в грядущем мире благословенна