Защитник

      Я закрою тебя самым крепким Любви щитом.

      Спи, любимая, спи – я твои охраняю границы.

      Счастье здесь и сейчас – ни к чему оставлять на потом.

      Пусть летят журавли – нам с тобой хватит даже синицы.

      Я закрою тебя нежных слов покрывалом-плащом.

      Отдыхай, дорогая, не бойся со мною замёрзнуть.

      На плечах моих руки твои, сердца стук – словно гром.

      А в глазах твоих плещется счастье весенними грозами.

      Я закрою тебя музыкально-душевным зонтом.

      Приготовишь нам ужин? Буду вечером – я обещаю.

      Я приду обязательно. Жди. И сегодня вдвоём

      Мы под звёздным дождём желание «Жить» загадаем.

      Я закрою наш дом самой крепкой – из веры – стеной.

      И клянусь: я вернусь из любого смертельного боя.

      Перелётным скворцом, долгожданным дождём или талой водой —

      Я вернусь. Только жди. Небо наше, для нас – голубое.

      Поводок

      На поводке-холоде, да в строгом ошейнике-безразличии,

      Чтобы не лаяла громко и далеко не убежала.

      Чтобы рядом, к ноге, соблюдая правила приличия,

      И не скулила, как сука под дождём, что мне внимания мало.

      Слово-кость «нужна» – раз в неделю, чтобы не сдохла с голоду.

      Кинуть и забыть можно на время, пока поводок от рвения не натянется.

      А ведь мы оба с тобой, дорогой, уже не совсем молоды.

      И я не попрошайка, не бомж, не подзаборная пьяница.

      Понимаю, что не должен ты мне ничего, не обещал – по-мужски, правильно.

      Но лучше бы сразу прогнал – давно бы переболела, отмучилась.

      А теперь я в любви безответной гордость свою расплавила,

      Но так и осталась никем для тебя, и все, кроме меня, – лучшие.

      Купи мне намордник, хочешь – денег дам, а ещё лучше – наручники,

      Чтобы даже писать не смогла, не кидала стихи-булыжники.

      Вот только когда до сердца твоего доберутся моей любви лучики,

      Окажется, что простыл мой след, оставив тебе лишь страницы книжные.

      Стих-миниатюра

      На сцене догорала маска…

      Софитов свет расплавил яркий грим немолодой актрисы.

      Он, словно воск, на платье капал красками,

      Являя миру кожи серый цвет, глубокие морщины и уставшие глаза —

      Реальность жизненной репризы.

      Читала женщина стихи. Свои стихи.

      То громко и надрывно, через боль и слёзы –