– Думаю, что это будет не самое интересное открытие в твоей жизни, – огрызнулся я. – Во всяком случае суда таким образом тебе вряд ли удастся избежать.

      – Какого ещё к черту суда? – повернувшись к Тишинской, прорычал он.

      – Может, поедем и посмотрим? – мягко произнесла та.

      Мысль являлась верной, но оставляла слишком много места для манёвра.

      – Давайте-ка лучше перенесём эту встречу на завтра, – предложил я. – А вы за это время все хорошенько обдумаете. Если, конечно, к этому часу Климентьева не передумает.

      Женщина посмотрела на Бадуладзе:

      – Может, я съезжу одна?

      Тот повёл широкими плечами:

      – Одну я тебя никуда не отпущу.

      – Давайте условимся так, – подвёл я черту, – если через десять минут вы не примете решения, то будем считать, что моё предложение вас не заинтересовало.

      Глядя на меня, Бадуладзе сжал кулаки.

      – Я его уже принял. Двигаем!

      На лице Тишинской не отразилось ни удовлетворённости, ни разочарования. Я мысленно поблагодарил бога. Ребята типа Бадуладзе редко совершают непродуманные поступки.