100 великих афер. Игорь Анатольевич Мусский
Читать онлайн книгу.
люди, верящие в долговечность кожи, вряд ли признают способность столь же долго противостоять действию времени за обыкновенным льном». Однако лейпцигский эксперт все же признал древними кусочки льняной ткани, приставшие к рукописям «Второзакония».
Впрочем, скептики на первых порах предпочитали помалкивать. Поэтому после демонстрации рукописей на ученом совете Общества палестинских исследований было принято решено выставить их в Британском музее.
Примчавшийся из Парижа выдающийся французский специалист в области библейской археологии Шарль Клермон-Ганно вынужден был ограничиться осмотром свитков «на общих основаниях» – через стекло. Но даже через стекло он разглядел все, что ему требовалось для однозначного вывода: это фальшивка! По версии археолога, Шапира взял один из больших синагогальных кожаных свитков трехсотлетней давности, отрезал нижний край свитка и таким образом получил несколько узких полос кожи, на вид довольно древних, причем это впечатление было в дальнейшем усилено с помощью химических реактивов. На полосах кожи фальсификатор написал чернилами свой вариант «Второзакония», используя шрифт Моавского камня и вводя в библейский текст «разночтения», какие только диктовала ему фантазия.
Ряд английских газет опровергли выводы Клермон-Ганно – кожа рукописей Шапиры была значительно толще, чем используемая обычно для синагогальных свитков. А вот на специалистов изящные доказательства Клермон-Ганно произвели глубокое впечатление. В библиотеке Британского музея были обнаружены несколько старых свитков Торы с обрезанными краями, приобретенных в 1877 году у иерусалимского торговца Шапиры.
Гинзбург внезапно изменил свое мнение и завершил серию публикаций в «Таймс» статьей, изобличающей находку Шапиры как фальсификацию. Доктор Гинзбург привел внушительный перечень внутренних несоответствий самого текста. Именно на этих основаниях фрагменты были окончательно заклеймены как поддельные. Большинство ученых в 1883 году признали рукописи грубой подделкой, а самого Шапиру – аферистом.
23 августа Шапира написал письмо Гинзбургу из своего лондонского отеля, укоряя последнего в неожиданном предательстве: «Вы сделали из меня дурака, опубликовав и выставив на обозрение рукописи, которые, оказывается, считаете фальшивыми. Не думаю, что я смогу пережить этот позор».
Антиквар понял, что отныне ни один коллекционер, а тем более музей не пожелает иметь с ним дело. У Шапиры не хватило смелости вернуться в Иерусалим. Полгода он переезжал из одной европейской страны в другую, пока не решился на роковой шаг.
11 марта 1884 года, взломав по просьбе хозяина роттердамской гостиницы «Блоумендал» дверь комнаты, снятой подозрительным постояльцем, голландские полицейские обнаружили труп мужчины. Это был торговец древностями Мозес Вильгельм Шапира. Он застрелился 9 марта. Вместе с собой антиквар унес тайну происхождения рукописи. Так и не удалось узнать, сам ли Шапира изготовил