Али Бабаев и сорок покойников. Михаил Ахманов
Читать онлайн книгу.
В каждом его жесте, в каждом движении угадывались уверенность и сила, та сила, что говорит об опыте, перенесенных испытаниях и гордом нраве.
В проходной мужчину встречали директор завода Селянин и главный конструктор Пищук. Сунув им папку с документами, приехавший бросил два пальца к виску и произнес:
– Бабаэв Али Са-аргонович, па-алковник в атставке.
Говорил он с акцентом, напевно растягивая некоторые слова. Его принадлежность к армии подчеркивали синяя габардиновая тужурка, похожая на офицерский китель, и выправка бывалого солдата. О своих полномочиях полковник в отставке не сказал ни слова, но, очевидно, их подтверждали бумаги со множеством подписей и печатей, что находились в папке. Взглянув на них, Селянин и Пищук представились, потом директор спросил:
– Когда подъедут остальные члены приемной комиссии?
– Ныкогда, – отрезал Бабаев. – Мой адын.
Директор и конструктор недоуменно переглянулись.
– Так не бывает, Али Саргонович. Это все-таки госприемка! сказал Селянин. – В комиссии должно быть, как минимум, четыре человека.
– Мой здэсь. Ты, уртак [1], и еще Михал Ильич – трое. При-иглашай четвертого. Кого хочэш.
– Ладно, воля ваша, – согласился директор. – А что вы меня уртаком зовете? Это по-каковски?
– Па турецки. Таварыщ значит, – объяснил Али Саргонович.
Приняв это разъяснение к сведению, Селянин велел позвать главного дизайнера и повел гостя на территорию завода.
Четвертый оружейный был предприятием особым, не имевшим никакого отношения к такому вульгарному предмету, как общевойсковой «калаш». Этот завод, самый новый в тульском военно-промышленном комплексе, разрабатывал и выпускал нетиповую продукцию, уникальные модели, подарочное и наградное оружие. Здесь собирали двустволки для Брежнева, Гречко и других сановных любителей пальнуть по кабану, здесь делались крупнокалиберные «громобои» на дичь посерьезнее, крокодилов, львов, слонов, здесь выпускали мелкими партиями пистолеты «Багратион» и штуцеры «рябина». Слоны, крокодилы и прочая нечисть в родных палестинах не водились, так что «громобои» шли в подарок прогрессивным лидерам жарких стран; один экземпляр, с ложем из черного дерева, некогда преподнесли Фиделю Кастро. «Багратионы», «рябины» и двустволки дарили своим, когда наградить необходимо, а орден уже не дашь, есть у человека все мыслимые ордена, на пиджаке уже не помещаются. Оружие Четвертого завода было произведением искусства: приклады – из ценных древесных пород, стволы – с гравировкой и чеканкой, отделанные серебром. Для украшений применяли также перламутр, янтарь и моржовую кость. Имелись на заводе такие мастера, что блоху подкуют, а комару намордник оденут.
Бабаев выслушал все это от директора, пока они добирались до художественных мастерских. Под мастерскими, в подвале, был тир, а при нем – особая комната, где подписывали бумаги и отмечали успех испытаний. Тут уже суетилась девица-буфетчица, накрывала стол, и Али Саргонович, скосив черный глаз, определил, что потчевать
Уртак – друг, приятель (тюркск.).