Личностный потенциал. Структура и диагностика. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
степенью «жесткости» в зависимости от единичности или множественности высших регуляторных критериев. В том случае, когда процесс полностью определяется единичным критерием, не допускающим вариаций и неоднозначности, иерархия имеет форму монархии; в том случае, когда имеется несколько существенно не различающихся критериев, допускающих выбор между ними, смену одного другим или, в оптимальном случае, их симультанное согласование, регуляция строится по более гибкому гетерархическому принципу.
Иллюстрацией жесткой, «монархической» организации регуляторных процессов служат аддикции. Речь идет не только о традиционных наркомании и алкоголизме, превратившихся уже в проблему международного масштаба, но и о патологических зависимостях, биохимическая основа которых, мягко выражаясь, не очевидна, но которые уже попали в поле внимания клинических психологов: интернет-зависимость, шопоголизм, телезависимость, пищевая аддикция, секс-зависимость. В свою очередь, тонкая и трудно различимая грань отделяет их от трудоголизма, всех форм коллекционирования, любовных аддикций, социозависимости, онлайновой и мобильной зависимости… Общее во всех этих случаях – не столько уязвимость саморегуляции, как отмечают некоторые авторы (Ханзян, 2000), сколько ее избирательность, сверхжесткая «монархическая» организация – все многообразие жизненных отношений оказывается однозначно подчинено единственному мотиву. То, что связано с этим мотивом, регулируется весьма эффективно, но во всем остальном аддикт оказывается несвободен; не случайно исходное значение латинского слова addictus — бывший свободный человек, проданный по приговору в рабство за долги. Аддикт не выбирает, следовать ему главному желанию или нет. Сам по себе верховный мотив не обязательно является вредоносным или разрушительным по своей природе; разрушительной оказывается его бесконтрольность, безальтернативность, неспособность отсрочить, опосредовать, прервать его удовлетворение, пожертвовать им ради чего-то иного. Человек абсолютно поглощен одной страстью и не может дистанцироваться от нее, отнестись к ней, встать в позицию по отношению к ней.
Структурной противоположностью аддикции является гетерархическая структура саморегуляции, которую мы связываем с понятием духовности (Леонтьев Д.А., 2000; 2005а). На противоположность аддикции и духовности указывали, в частности, Ц.П. Короленко и Т.А. Донских (1990), однако без раскрытия соответствующего механизма.
Легко показать, что духовность не поддается определению через содержание верований и убеждений, к чему сводится подавляющее большинство толкований этого понятия; человек, глубоко верящий в высшие силы и смысл, в Бога, в истину, в трансцендентные ценности и направляющий в соответствии с ними свою жизнь, может быть и мудрецом, и фанатиком-террористом. Мудрость веков давно нашла способ различить эти два случая: «доверься тому, кто ищет истину, и остерегайся тех, кто утверждает, что нашел ее». Поиск истины, поиск смысла может