Бабочка маркизы Помпадур. Екатерина Лесина
Читать онлайн книгу.
зная.
Помимо музыки и пения, чтения и письма, математики, которую Жанне преподавали отнюдь не по женскому курсу, ей приходилось изучать языки, географию, историю, логику, риторику. И здесь-то выяснилось, что Жанна-Антуанетта обладает цепкой памятью и прекрасно развитым умом.
– Не будь она женщиной, – сказал как-то преподаватель риторики, – сумела бы стать выдающимся политиком. У нее дар убеждения.
– Уверен, – отвечал ему отец, – что у Жанны своя судьба.
По просьбе матери, которая, на время позабыв о собственном горе, принялась вдруг воспитывать дочь, он нанял одну старую деву, весьма известную строгостью манер, и Жанне вновь пришлось постигать искусство быть женщиной.
Ходить. Садиться. Вставать. Покидать комнату так, чтобы оставшиеся в ней не ощутили грубости. Вести себя за столом… в присутствии особ высшего чина… равного…
Пожалуй, это было сложнее трактатов о политике.
Но Жанна старалась. И усилия ее приносили плоды: отражение в зеркале переставало вызывать отвращение, напротив, Жанна стала видеть себя… иной.
Ее глаза были красивы. И рот имел неправильные, но интересные очертания. Лоб был высок, а нос довольно изящен. Шея была мягка и тонка, а плечи – округлы. Волосы, прежде некоего неясного цвета, обрели приятнейший оттенок шоколада, столь удивительно сочетавшийся с белоснежным тоном кожи.
О да, бабочка изволила появиться.
Ее обучение, да и вся прошлая беспечная детская жизнь завершилась в тот день, когда отец появился в сопровождении хмурого господина самого солидного вида. Этот господин имел трость и высокий парик, напудренный столь тщательно, что казался седым. Черты его лица были благородны, но выражение брезгливого недоумения портило их.
Жанну-Антуанетту, которую для этой встречи нарядили в лучшее платье, он разглядывал долго, пристально, переставляя стекло монокля из одной глазницы и другую.
Жанна стояла, не смея шелохнуться. Она чувствовала некоторую неуверенность отца, и это пугало ее, ведь Норман никогда прежде не демонстрировал этого чувства.
Господин же, обойдя вокруг Жанны, сказал:
– Хорошо. Она подходит.
И после чего удалился степенно походкой человека, который точно никуда не спешит, потому как слишком важен для суетных забот. После его ухода в доме случилось беспокойство. Матушка – ей не позволено было присутствовать – выбежала из соседней комнаты, желая обнять дочь. Луиза Мадлен выглядела совершеннейше счастливой, отчего будто бы помолодела.
– Ах, дорогая, тебе так повезло, так повезло…
Кинулись накрывать на стол, и Норман не спешил уйти – в последний год он заглядывал лишь затем, чтобы передать матушке деньги и удостовериться, что Жанна жива.
Она же не понимала причины этой суеты. А ни отец, ни мать не спешили объясняться, они глядели друг на друга, словно вели молчаливую беседу, и даже спорили взглядами. Матушкин был полон восторженного упрямства, отцовский – сомнений.
– Быть может, – осторожно заметил Норман, –