Ричард Длинные Руки – паладин Господа. Гай Юлий Орловский
Читать онлайн книгу.
на чем-то другом, получить реванш, сказал резко, даже не задумываясь, умно или глупо это звучит:
– Мы идем через чужую страну!.. Здесь либо не знали Бога, либо отреклись от Него. Здесь в почете магия, а ведьмы и колдуны не скрываются от лап инквизиции, а сами правят городами и селами. Так что засуньте себе в задницу свой золотой крест, не вытаскивайте на людях! Ни из задницы, ни из-за пазухи. Вообще не показывайте ни своего баронства… ни даже христианства. Никаких молитв вслух!..
Он смерил меня взглядом с ног до головы. Я ожидал новых оскорблений, на этот раз не стану сдерживаться, шарахну просто молотом, возьму талисман и отнесу сам. А это ничтожество пусть по частям звери выклевывают из его скорлупы…
– Вы очень ошибаетесь, – ответил он высокомерно, – полагая, что я не понимаю, где мы. Я не был здесь, но я слышал рассказы бывалых воинов… и знаю, что даже достойнейшие рыцари прибегали к хитростям. Надо только, когда произносишь ложную клятву, держать в кармане пальцы крестом или кукиш. Лучшие герои ездили по чужим странам неузнанными, а потом проводили по разведанным дорогам целые армии!
Я сказал сухо:
– Ну, раз уж лучшие герои… Ставим точку. Теперь вперед – в Кернель!
Мы обливались потом, над Гендельсоном вообще поднимались струйки пара, словно через участок пустыни двигался не человек в железе, а закипающий чайник. Он ломился вперед тяжело, сильно наклонившись вперед. Ноги увязали почти до колен, я слышал уже не хрип, а надсадный скрежет, словно его легкие высохли и стучали по ребрам, как жесть под напором ветра.
Я ощутил тень сочувствия, изнеженному барону еще хреновее, чем мне. Правда, по части изнеженности я тут любому дам сто очков вперед. Я вытер лоб, капли пота высыхают раньше, чем проползут по морде хоть миллиметр, губы пересохли, язык болтается, как деревяшка.
До леса около сотни шагов, Гендельсон хрипел все надсаднее. От деревьев в нашу сторону падает густая тень, сокращая нам путь еще на десяток шагов…
Краем глаза я ухватил движение на самой периферии зрения. Вдоль леса по желтому песку мчится всадник на гнедом коне. За ним развевается длинный зеленый плащ, чересчур длинный. Я так и не увидел его конца, плащ истончался, таял, но все еще угадывался, как размытый шлейф тумана. На всаднике подрагивала под порывами ветра темная широкополая шляпа с темно-зеленым пером, кафтан тоже темный, с оттенками коричневого, как и сапоги в широких стременах странной формы.
Всадник на миг повернул голову в мою сторону. Кровь замерзла во всем моем теле: у всадника вместо лица блистал белый пульсирующий свет. По нервам ударило тем сильнее, что в остальном все темное, мрачное, а лицо – сплошной белый свет, даже плазменный огонь, как при плазменной горелке на всю мощь.
Я ощутил на себе пронизывающий нечеловеческий взгляд. Рядом всхрапнул и застыл, как столб, Гендельсон. Всадник пронеся, как молния, но одновременно он словно бы плыл через пространство. Желтый песок взлетал под копытами, как брызги, и застывал в воздухе, будто налипал на невидимое стекло.
Мы провожали его взглядами, а когда растворился вдали, мы заспешили к стене