Колдовской оберег. Алина Егорова
Читать онлайн книгу.
чтобы не служить, или хуже того – саботирует с целью подрыва обороны страны? – предполагали командиры. Только зачем таким изощренным способом? Гранату швырнул не вперед, как положено, а за спину. Благо та была учебной, но лицо сержанта отутюжил, за что тут же получил сдачи. Собирая автомат, Манжетов сломал его с первой же попытки, а на стрельбище прострелил себе ладонь. Ранение было плевым – пуля не задела кость, но после восстановления в армейском медпункте командование решило комиссовать горе-солдата ради собственного спокойствия.
Осип вернулся в институт, но не на третий курс, как ему обещал замдекана, а на первый, и на вечернее отделение вместо дневного. За год, отданный им вооруженным силам, в институте сменился декан факультета, а новая метла метет по-новому – Павла Ильича попросили уйти. Новый декан не пожелал принимать во внимание тот факт, что Манжетов уже отучился семь семестров, и раз он был отчислен, значит, неспроста, и такой должен поступать в их вуз на общих основаниях, то есть начинать учебу с первого курса.
Обладай Манжетов не таким упрямым характером, он отнес бы документы в другой вуз и попытал бы счастья там, чем тратить столько времени ради получения, в общем-то, непрестижной профессии археолога. И не то чтобы он с детства мечтал ковыряться в древности, изучать прошлое по кропотливо собранным частицам.
Осип долгое время к истории относился равнодушно, а кем быть – такой вопрос перед ним не вставал. «Учись хорошо, сынок, – наставляла мать, – тогда из тебя толк выйдет». Он и думал, что толк – это самое главное. Разумеется, Манжетов не ошибался, потому что под этим словом подразумевал профессионализм, а он ценится на любом поприще. Осип рос сообразительным мальчиком, ему давались математика и гуманитарные предметы, легко усваивал языки, обладал музыкальным слухом и неплохо пел. Казалось бы, с такими способностями перед ним были открыты любые двери: только выбирай, в какую войти. Но имелось одно обстоятельство, которое не только накладывало существенные ограничения в выборе специальности, но и усложняло ему жизнь.
У Осипа Манжетова с рождения руки росли не из того места. «Какие музыкальные пальчики! Пианистом будет! – воскликнула его мама, впервые увидев своего новорожденного малыша. – И глазки-пуговки, и носик-кнопочка», – любовно нахваливала она. Воображение женщины рисовало отрадные картины будущего. Ее ребенок будет умным и талантливым, он построит дом – не то что его отец, который гвоздя не может забить, – станет ее опорой и первым помощником. Но Ося оказался копией отца. Пока мальчик рос, в доме не осталось ни одной целой чашки и тарелки, у него все валилось из рук, даже почерк был таким, что курица могла составить ему конкуренцию в чистописании. В детском саду Осе не давались аппликации и поделки из пластилина. Во втором классе он не смог пришить пуговицу к лоскутку, в третьем не справился с конструктором, в пятом на уроке труда отбил себе пальцы, пока заколачивал в доску гвоздь. Упрямый гвоздь скрючился змейкой, но все равно не дался.