СОГ, то есть следственно-оперативную группу долго ждать не пришлось. Полчаса – по городским дорогам и пробкам вообще ни о чем.

      Во дворике сразу стало тесно – пять человек, да потом еще судмедэксперт и представитель Следственного комитета должны подтянуться.

      А то!

      Убийство предположительно, не хвост кошачий.

      Кинолог с собакой посмотрел и поморщился.

      – Опять!

      Ирина посмотрела на мужчину лет тридцати пяти. А что – опять?

      Долго выяснять не пришлось. Мужчина с собакой сделал несколько шагов вперед, овчарка поджала хвост, прижала уши, стала словно бы меньше ростом и даже слегка заскулила. А потом овчарка попятилась и уселась своей попой на туфли напарника, сообщая всем присутствующим, что вперед она ни за что, никогда, ни одной лапой, ни даже коготочком! Нет! Не пойду!

      Всем видом она показывала, что вы, конечно, люди, и главные, но не пошла бы я отсюда? Страшно мне, страшно! И вообще, вы как хотите, а мне вот в туалет надо! Срочно, здесь и сейчас!

      Все наблюдали за этим концертом с разным видом.

      СОГ – с пониманием, Ирина – с сочувствием, остальные – с искренним удивлением.

      – Мы с Найдой тут, в тенечке, подождем, – решил кинолог, направляясь на ближайшую скамеечку. – Нам тут точно работы не будет.

      Следователь, кажется, это был именно он, махнул удостоверением в воздухе.

      – Майор юстиции Демин, Следственный комитет. Ну, рассказывайте, кто, что, как…

      Люся улыбнулась, поглубже вздохнула, показывая бюст, и направилась рассказывать. Ирина даже не лезла, ее сторона тут десятая.

      Знать она ничего и никого не знает, адреса, пароли, явки – тоже у Люси. Ей и рассказывать, а Ирина лезть на глаза не будет, посидит тут, с кинологом.

      Пусть профессионалы работают, все осматривают, да и знак, похожий на козла, тоже в протокол заносят. Серия ведь…

      И никто, и ничего?..

      Или все-таки кто-то работает в этом направлении? Может, удастся выяснить?

      – Красивая какая.

      Здоровущая овчарка принюхалась и шевельнула хвостом. Мол, ты мне тоже нравишься.

      Говорила Ирина вполне искренне, собак любила, особенно таких, больших и умных, с серьезными глазами и улыбающейся пастью. Да и на хозяина никаких видов не имела, и духами не воняла.

      Можно потерпеть. Пусть сидит.

      – Можно?

      – Найда, свои.

      Ирина почесала подставленную лобастую голову.

      – Умница какая.

      Влажный собачий язык прошелся по руке. Мол, ты не отвлекайся. Языком разговаривай, а руками – чеши!

      – Она у меня такая!

      – А