Послевкусие страстей и превратности мнимой жизни. Вадим Михайлов
Читать онлайн книгу.
с актёрами… – прибавил он. – Иди ко мне вторым. У тебя получится. Ты умеешь налаживать контакты с людьми. В то же время в тебе есть необходимое упорство… Поработай со мной одну картину. Потом все двери в кино будут открыты тебе. Я обещаю…
– Нет, – сказал Платон. – Я не готов. Шекспир слишком высок для меня. И я никогда не буду ставить Шекспира…
– Я всё придумал, – сказал Великий.
– Вы поймите меня, – повинился Платон. – Но я сам так люблю придумывать…
«Но придумывать Шекспира! – подумал он. – Никогда! Понять бы его… О чём Гамлет? Почему лысеющий мужик ведет себя как подросток? И это потрясает… А какой был его отец? Или это не важно, и вообще не о том, а только «Быть или не быть?». Почему у короля Лира дочери, а не сыновья? Что это значит глубинно? Кончается диктатура мужчин?.. Или всю историю всегда творили женщины, а мужчины были только фигурами на шахматной доске?.. Потому и леди Макбет…»
– Ну что ж, – грустно улыбнулся Великий. – Это будет мой последний фильм. Сил мало. Актёры доконают меня… Одно утешение. После каждой картины я получаю мешки писем со словами благодарности… Но одно письмо помню дословно. Ты ведь знаешь, Платон, меня приглашали работать в Голливуд, но я остался здесь, в этой страшной стране, может быть, и из-за одного этого письма. «Вы помогли мне понять моего сына, – написала простая русская женщина, уборщица кинотеатра «Аврора». – Благодаря Вам и Шекспиру у нас в семье теперь мир и понимание…» Платон, ты понимаешь, что это?! Только ради этого можно работать здесь… Кино в России больше чем кино…
Но это было давно. Тех, великих давно нет среди живых. И зрителя того нет.
Теперь толпу тешат фокусы и спецэффекты…
«Теперь они ходят в кино, – с тоской думал Фолтин, – как в цирк, как в секс-шоп, чтобы увидеть в щёлку раздевающуюся девочку или безопасно для себя участвовать в убийствах… Мстить за несбывшиеся надежды… Высмеивать то, чему вчера поклонялись…»
Но что-то ещё держало, удерживало их на этой премьере. Может быть, глаза актрисы… Грустная полуулыбка молодой женщины, которой всё равно… Всё равно – с кем. Всё равно – когда. И не важно – зачем. Но как она маняще привлекательна! Как дразнит, притягивает! Волшебница… Ведьма… Русская гейша… Она пришла из мрака свального греха, чтобы пробудить в мужчинах тоску по идеалу любви. Тоску по высокому страданию, способному превратить инстинкт в искусство… Похотливого пса в поэта… Чтобы сделать любовь молитвой… Чтобы не было искушения сравнивать её, прекрасную, с обедом в ресторане… Чтобы порывы страстей приводили нас к извечной тоске по гармонии отношений, к Любви. Чтобы страх потерять эту несбыточную, ускользающую от нас Любовь укрощал нашу звериную сущность, преображал нас, избавляя от пошлости и насилия…
Все режиссёры прибегают к эротике и мягкому порно, чтобы заставить зрителя смотреть и слушать…
Насилие и жестокость тоже выручают.
Стыдно, но что поделаешь, эротика и жестокость всегда были в искусстве усилителем