Франция. Большой исторический путеводитель. Алексей Дельнов
Читать онлайн книгу.
еще приверженцы язычества проклинали христиан за измену старым богам. Те, напротив, утверждали, что обрушившееся на Рим несчастье – Божье возмездие за грехи, главный из которых – то, что город недостаточно очищен от ложных верований.
Как бы там ни было, Аларих удалился с несметной добычей и огромными толпами пленников. Однако, попользоваться ничем толком не успел, потому что вскоре умер. По легенде, тысячи рабов, надрываясь день и ночь, прорыли новое русло реки и отвели туда ее воды. На оголившемся дне вместе с грудой сокровищ и погребли Алариха. Потом реку вернули на место, а всех рабов умертвили. Не отсюда ли предание о «золоте Рейна», хранимом нибелунгами?
Его преемник Атаульф в 418 г. заключил с Гонорием договор, по которому готам передавалась Аквитания (нынешний юго-запад Франции) с главным городом Толозой (Тулузой). Завоеватели забрали там себе 2/3 всей земли, галлам милостиво оставили треть.
Новый правитель аквитанский по достоинству оценил всю прелесть римской культуры и воспринял ее, как смог – во всяком случае, обрядился подобающим образом, а в жены взял пленную сестру Гонория. Были проявления и более глубокой увлеченности «римской идеей»: Атаульф высказывал намерение восстановить былую мощь римской державы силами своего войска.
Но это все из той области, про которую говорят, что «мечтать не запретишь», а пока надо было обустраивать жизнь нового королевства. Хотя это было пока королевство только де-факто, тогда еще и слова-то такого не было (но мы его для удобства будем употреблять). Формально же Атаульф со своими подданными проходил по разряду федератов империи – но это, конечно, всего лишь игра словами, ни на копейку больше.
Знатные германцы «подселялись» к владельцам латифундий, в их усадьбы, давно уже превращенные в крепости, при этом нарекали себя «гостями и сотрапезниками». Гости, исходя из принятой нормы, забирали себе две трети земли или дохода.
Крупные галло-римские землевладельцы от этого разорялись, во всяком случае, беднели – соответственно приходили в упадок города, поскольку богачи большую часть года проводили в своих городских домах и оставляли там значительную часть дохода. Это, впрочем, новых хозяев («гостей-сотрапезников») не огорчало. Из них мало кто был приучен к городской культуре, поэтому они вполне вольготно чувствовали себя в своих подопечных селах, расхаживая там в привычных овчинах. А кто побогаче, так и в пурпурном тулупе. Красота!
Люд подневольный, земледельный, рабы и колоны переменам не противились. Готы и ребята были попроще, и старое имперское ярмо всем здорово обрыдло, со своим множеством повинностей: починкой дорог, дармовым извозом, поставками на армию и прочим. Не говоря уж о том, что не стало прежних чиновников, которые давно и прочно усвоили, где что взять.
Не всегда огорчалась и церковь. Явились новые прихожане, люди, не испорченные всякими там умствованиями, без унылого скепсиса, свойственного закату культуры. Это была благодатная паства, жадно внимающая проповеди, от чистого сердца тянущаяся