Все было как-то неопределенно. А потому среди священнослужителей, наряду с истинными подвижниками веры, встречались и стяжатели – те, кто добился своего назначения за взятки, а добившись – готов был на что угодно ради приумножения достояния своего. Епископские слуги представляли собой хорошо вооруженную стражу, и иногда дело доходило до откровенного разбоя. Например, одному иерарху не понравилось, что соседняя кафедра досталась его недругу. И когда тот праздновал назначение, нагрянул со своей оравой: все перебили, все разграбили, поубивали кое-кого из слуг и даже из клириков.

      Велика важность – в худшем случае заплатил штраф королю, и все тут. Короли в таких случаях были крайне нерешительны, ведь они сами часто способствовали выдвижению в епископы своих людей за хорошее подношение. Назначение пьяниц, чревоугодников, прелюбодеев было явлением рядовым. Иногда епископами поставляли даже женатых мирян, и те так и архипастырствовали в семейном статусе. Были епископы – любители военных походов, куда они отправлялись во всеоружии, как заправские вояки и собственноручно убивали неприятелей – что совсем уж недопустимо по церковным понятиям. Разве что предпочитали орудовать палицей: меньше было вероятности «пролить кровь».

      По большому счету – было ли то общество христианским? Встречный вопрос, и тоже по большому счету: а было ли за всю историю человечества общество, которое с чистой совестью можно назвать христианским? Можно говорить только о каких-то степенях приближения к идеалу или отдаления от него, а со вчерашних воинственных язычников – какой спрос? Люди, воспитанные в суеверном страхе перед древними богами и духами природы, – могли ли они все это смыть с себя в одночасье, вместе с водой крещения? Нет, конечно – они оставались при своем прежнем страхе, и детям, и внукам его передавали.

      Многие чистосердечно приняли Христа – но скорее как верховного бога над другими богами, которые тоже не утратили силу и которым тоже надо поклоняться,