ВДОХНОВЕНИЕ. Откровения бывшего поэта. Алексей Аимин
Читать онлайн книгу.
полная свобода
И терпимость всяких вин.
Погреб мой гостеприимный
Рад мадере золотой
И под пробкой смоляной
Сен Пере бутылке длинной…
Вслед за вином дерзкий юноша познавался мир и другими утехами. Появились интимные темы о которых Пушкин писал так же страстно и красочно:
Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем,
Восторгом чувственным, безумством, исступленьем,
Стенаньем, криками вакханки молодой,
Когда, виясь в моих объятиях змеей,
Порывом пылких ласк и язвою лобзаний
Она торопит миг последних содроганий.
В юные годы запретный плод… был стимулом к познанию мира!
Раз нельзя – значит там что-то неведомое и удивительное.
Девушки млели читая такие стихи и мечтали о таких мгновеньях… Эротическая поэзия была ключом к женским сердцам. Стихи молодого ловеласа переписывали в альбомы, заучивали наизусть.
P.S. Позже, занимаясь литературоведением. заметил сходство начальных этапов у людей склонных к творчеству.
Если обратиться к статистике, то в общей массе
их от 3 до 5% и потому, как правило, они становятся белыми воронами в серой стае. Хотя в юные годы стремящихся к вершинам значительно больше. Сказки с хорошими концами пробуждают мечты о счастливом будущем – его принесут на блюдечке.
Фальстарт
В юности впечатлений и переживаний у всех было предостаточно.
А сколько было страсти и любви!
Но в противовес эмоциям у юных поэтов ощущался дефицит опыта и разума тоже. Для любимой в омут с головой? – запросто!
Помню, на наивно-возвышенный вопрос моей девушки:
– А ты можешь написать мне стихотворение? —
тут же тветил:
– Конечно! Нет проблем!
Да и правда, не звезду же она с неба просила достать, а десяток строк зарифмовать. Но нехитрое, как мне казалось, дело оказалось не таким уж простым.
Свое первое в жизни посвящение, я писал четыре часа. И хотя в нем просматривается подражание классикам, мне за него и сейчас особо не стыдно:
Так почему же я, не писчая душа,
Взял в руки то перо и ту бумагу?
Быть может показать свою отвагу?..
Да, – это ведь отвага для меня,
Тем более, что я пишу о той,
Кого бы смог назвать своей мечтой…
Но я не назову, и потому лишь,
Давным-давно уже как девушке одной,
Сказал в влюбленный юноша хмурясь,
Всю жизнь готов идти за той мечтой!
Но кто же ты?
Злой или добрый гений?
Неписаный закон не давший обойти,
Что о любви напишет каждый смертный,
Влюбившийся до двадцати.
И я пишу…
Получив от дамы сердца комплимент с недоверием что это написал я, продолжил. Однако вскоре остыл к этой писанине и долго не вспоминал об этом увлечении.