Мудрость толпы. Почему вместе мы умнее, чем поодиночке, и как коллективный разум влияет на бизнес, экономику, общество и государство. Джеймс Шуровьески
Читать онлайн книгу.
Но эта книга еще и о мире, каким он мог бы стать. Одно из поразительных свойств мудрости толпы: невзирая на то что она всеобъемлюща, ее легко не заметить, а столкнувшись с ее воздействием, трудно воспринять. Большинство из нас, будь то избиратели, инвесторы, менеджеры или потребители, полагают, что ценные знания сосредоточены в очень немногих руках (или, скорее, в очень немногих головах). В поисках ключа к решению сложной проблемы или принятию верного решения мы стремимся найти одного нужного человека, у которого на все есть ответ. Даже увидев, как толпа людей, многие из которых не особенно сведущи, совершает нечто потрясающее, скажем, точно предсказывает результаты лошадиных бегов, мы скорее всего припишем этот успех нескольким умным ее представителям, но уж никак не самой толпе. Как пишут об этом социологи Джек Б. Солл и Ричард Лэррик, мы испытываем потребность в «погоне за экспертом». Давайте прекратим эту охоту и обратимся к толпе (в которой, разумеется, будут и гении). Есть шансы, что она знает.
Шотландский журналист Чарльз Маккей высмеял бы идею, что толпа вообще может что-либо знать. В 1841 году Маккей опубликовал работу под названием «Удивительные массовые заблуждения и безумие толпы» – бесконечно увлекательную хронику массовых маний и коллективной глупости, и название данной книги будет ответом на этот заголовок, при всем моем уважении к его автору. Для Маккея толпа никогда не отличалась мудростью. Она не была даже разумной. Коллективные суждения он считал обреченными на экстремальность. «У людей, как было сказано, стадное мышление, – писал он. – Можно доказать, что они и с ума сходят вместе, а вот приходят в себя медленно и поодиночке». Маккей рассматривает коллективное безумие как нечто само собой разумеющееся. Согласно представлениям Макеея, группы либо отупляют, либо сводят людей с ума, либо и то и другое.
И Маккей был не одинок. Мыслитель Бернард Барух произнес знаменитые слова: «Любой человек как индивидуум довольно рассудителен и разумен – а как член толпы он мгновенно становится болваном». Генри Дэвид Торо сокрушался: «Толпа никогда не достигнет уровня своего лучшего представителя – напротив, она деградирует до уровня худшего». Фридрих Ницше писал: «Безумие – это исключение для индивидуумов, но правило для групп». А вот английский историк Томас Карлайл выразился более лаконично: «Я не верю в коллективную мудрость индивидуальных невежеств».
Возможно, самым жестким критиком групп был французский писатель Гюстав Ле Бон, который в 1895 году опубликовал образец классической полемики под названием «Толпа: исследование массового сознания». Ле Бон был напуган развитием демократии на Западе в девятнадцатом веке, и его приводила в настоящий ужас мысль о том, что простые люди смогут влиять на политику и культуру. Однако его презрение к группам коренилось гораздо глубже. Толпа, как утверждал Ле Бон, – это больше, чем всего лишь сумма ее участников. Это своего рода