Пастырь добрый. Надежда Попова
Читать онлайн книгу.
не могу понять, какую именно…
– Не по себе мне становится, когда ты начинаешь вот такие вот речи, – покривился Бруно опасливо. – Если голова начинает болеть у тебя – это, как правило, оборачивается головной болью для всех окружающих.
– Я пытаюсь пересмотреть все события заново, – продолжал он тихо, морщась от того, как каждый звук произносимых им слов отдается в мозгу, словно крик в недрах каменного колодца. – Пытаюсь понять, что могло ускользнуть от нашего внимания… И все равно ничего не вижу. Похищение; ясно, что девочку держали где-то в городе, но мы не знаем, где. Не знаем, кто. Далее – подготовка подставы; ясно, что была некая женщина, но мы не знаем, куда она сгинула и с кем была связана. Убийство; ясно, что некто постарался представить все так, будто виновен Финк, но мы не знаем, за что была убита Кристина Шток на самом деле – даже не подозреваем.
– Или почему, – добавил Бруно, и Курт вскинул к помощнику вопросительный взгляд из-под сдвинутых бровей.
– Не вполне понимаю, что ты хочешь сказать, – произнес он растерянно; подопечный передернул плечами, нерешительно пояснив:
– Ну, я, конечно, не следователь, но… Если принять твою версию о том, что она – ненужный свидетель, то к чему все эти сложности? Тащить ее на свалку, изображать насилие, да и твоего приятеля, который едва шевелил ногами – его ведь тоже надо было довести до того места. Чтобы стража на воротах увидела его вместе с будущей жертвой? Это, конечно, может быть, но свидетеля вполне можно убрать и проще, и труп вывезти из города можно легко, и – в Райн его. Пропала девочка – и пропала; магистрат побушует и угомонится, ничего не найдя.
– Все это я понимаю и сам, – нетерпеливо кивнул Курт, – минуту назад то же самое при тебе было высказано в комнате Керна. К чему все это ты?
– Я в вашей академии, конечно, не учился, хотя в архив Друденхауса по совету Ланца заглянул; если я сейчас скажу глупость…
– Бруно, короче.
– Словом, я вот о чем, – решительно выдохнул Бруно, отведя взгляд и несколько даже, кажется, смутившись. – Не похоже ли это на… как там у вас это называется… шабаш или что-то такое? Все по писаному: и девственница, и непотребства плотского плана, и убиение – с особой жестокостью.
Мгновение Курт смотрел на своего подопечного безвыразительно, словно увидя его внезапно, явившегося прямо из воздуха, а потом прыснул, покривившись от молнией прострелившей голову боли.
– Чего ржешь-то? – с озлоблением повысил голос Бруно. – Для этого, насколько я знаю, кроме желания, нужны только нож поострей и место побезлюдней; и то, и другое в наличии. Почему нет-то?
– Шабаш… – повторил Курт сквозь болезненный смех. – Господи…
– Ну, пусть обряд, ритуал, caerimonia, ritus[39] – не один ли черт? Или для этого непременно необходимо летать на отдаленную гору с козлом на вершине?
– Извини, – наконец, сладив с собою, примирительно произнес Курт, поджимая расплывающиеся в улыбке губы; Бруно насупился:
Церемония, ритуал