Третья половина жизни. Виктор Левашов
Читать онлайн книгу.
ему чем-то вроде игры со строгими, обязательными для всех, в том числе и для него, но непонятно зачем принятыми правилами.
Отдавая должное образованности и эрудиции нового прокурора, его широкому взгляду и остроумию при обсуждении даже таких вопросов, где остроумие не поощрялось, тем не менее в той среде, куда Ганшина выдвинуло назначение, его не то чтобы сторонились, но относились к нему с настороженностью, как к чужаку и к человеку пока неясному. Возможно, правы были те, кто считал, что Ганшину, чтобы окончательно утвердиться, недостает большого серьезного дела, акции всегородского масштаба, которая четко определила бы те принципы, которым он намерен следовать.
То ли наскучив перечислением минут и секунд, то ли поняв, что такой взгляд на историю не вызывает у Егорова интереса, Ганшин со словами «и так далее» откладывает листок и возвращается к документам из серой картонной папки.
– Таким образом, – заключает он, – можно сказать, что интересующий нас Неверов Вадим Андреевич родился в среду, в 5 часов 12 минут с секундами, то есть почти одновременно с началом последней большой войны, и вся сознательная жизнь его протекала в мирное время. Если учесть, что за последние пять тысяч лет было пять тысяч четыреста четырнадцать войн, из них две мировых, можно сказать, что ему… э-э… повезло. Но он, вероятно, так не считал и потому устроил себе маленькую персональную войну и погиб в ней, прожив в общей сложности семнадцать сотых секунды. Что вы скажете о такой… э-э… системе летоисчисления?
– Не слишком-то они перегружены работой в своём вычислительном центре.
– Вы правы, для такого вывода тоже есть все основания. Вернёмся, однако, к нашему делу. Нужно признать, что за семнадцать сотых секунды свой жизни Неверов успел очень немало сделать. Но прежде – некоторые уточнения. Здесь – неверно… – С тем же профессиональным изяществом человека, привыкшего иметь дело с бумагами, Ганшин красным фломастером подчёркивает запись в графе «Образование», поясняет: – Высшее, МГУ, физмат, красный диплом… Здесь тоже неверно… – Красная «галочка» появляется против графы «Место работы и занимаемые должности». – А это совсем ерунда! – Красный крест появляется на второй половине куцей автобиографии Неверова. – Всё это уже достаточно необычно, не так ли? Но самое интересное ещё… э-э… впереди.
Ганшин подчёркивает графу «Правительственные награды» и как бы расстроено бросает поверх бумаг фломастер.
– Послушайте, Николай Тихонович, неужели вам ничего не говорит эта фамилия – Неверов?
– Ничего.
– Как же мы невнимательны! А если в таком контексте: Нестеровский, Кравцов, ваш однофамилец Егоров, Суханова…
– Неверов? – удивлённо заканчивает Егоров.
– Вот именно – Неверов!
Фамилия, действительно, обрела смысл, встав в ряд имён, известных в Норильске каждому школьнику. Это были геологи, лауреаты Ленинской премии, первоотрыватели рудного узла на Талнахе, давшего, как было принято говорить,