Утро выдалось тихим. Ни гудков омнибусов, ни заводских сирен. Ни гомона толпы спешащих на работу или на службу горожан.

      Мемфис как будто затаился, ожидая дурных вестей. Иссиня-черные тучи, что сгустились на юге, не оставляли сомнений, что эти вести грядут.

      А солнце пылало все так же ярко и жарко, наполняя бирюзовые небеса зноем. Над Нилом, как всегда, повис белый шарльер метеослужбы, белее него были лишь чайки, которые неподвижно парили, расправив крылья, над водой. Казалось, что река притихла тоже, вода – течение несло ее с юга на север – была темной и маслянистой. Вода все видела и все знала.

      Если бы в городе нашелся хоть один человек, владеющий древним искусством и способный заставить воду говорить…

      Матвей и Андрей Эльвены вернулись к утренней трапезе. С ними пожаловал и вечно улыбающийся Юджин Мосдей, хотя, как выяснилось позднее, повода для веселья не было ни на йоту. Костюмы всех троих пропитались табачным дымом до такой степени, что тетя Эмили выпроводила из-за стола Каина и Адама, чтобы те не надышались.

      На завтрак подали фазана с трюфелями, румяные рулеты из форели с сыром, пироги с мясом, яблоками, патокой и кремом. Матвей Эльвен распорядился, чтоб принесли коньяку: для председателя гильдии воздушных перевозчиков это утро началось задолго до рассвета.

      Старик Мосдей, как обычно, пристроился по соседству с Магдалиной и тут же принялся за ней ухаживать.

      – Позвольте порекомендовать вот этот милый кусочек, – Мосдей подцепил вилкой сочащуюся жиром спинку фазана и, придерживая ее ножом, положил Магдалине в тарелку.

      – Чем же он мил, позвольте спросить, господин Мосдей? – сквозь зубы полюбопытствовала Магдалина.

      – Юджин, попрошу вас, просто Юджин, – Мосдей наколол на вилку трюфель, внимательно рассмотрел со всех сторон, затем поднес его к губам Магдалины.

      Магдалину от такой бестактности прошиб озноб. В ответ, тем не менее, она всего лишь покачала головой. Тогда Мосдей пожал плечами, отправил гриб себе в рот и участливо поинтересовался:

      – Вы замерзли?

      Его теплая, сухая и гладкая, точно отполированная, ладонь легла Магдалине на предплечье. От прикосновения Мосдея Магдалина и вовсе почувствовала, что покрывается гусиной кожей.

      Матвей Эльвен без тоста осушил рюмку, поглядел на супругу и сказал до неестественности спокойным голосом:

      – Что ж… Этой ночью случилась чудовищная по своим масштабам катастрофа. Абидоса больше не существует. Судя по всему, между Абидосом и Большим оазисом Харге произошло извержение вулкана.

      Магдалина охнула. Тетя Эмили уронила вилку, и та со стеклянным звоном заскакала по паркету. Мосдей рассеянно улыбнулся и затряс головой, Магдалина увидела, что в жестких волосах его