Я его не переношу. Я не переношу эту страну. Я не смогу жить здесь до конца моих дней. Как он посмел сказать, что я ему противна! Как вообще он посмел со мной так разговаривать! Он что, спятил, как эти их отвратительные собаки, которые, куда ни глянь, всюду пыхтят, высунув лиловые языки… Он забыл, с кем разговаривает! Он забыл, кто он такой!

      До того я на него зла, что хоть бери кривую турецкую саблю да руби ему голову! Дай он себе труд подумать хотя бы минуту, то понял бы, что теперь весь дворец, весь Лондон, а может быть, даже вся страна будет над нами хохотать. Скажут, что я уродина и не умею ублажить мужа.

      Я плачу от злости, не от горя. Я прячу лицо в подушку, чтобы никто не услышал и не стал потом говорить, что принцесса плакала, пока не уснула, потому что муж не хочет с ней спать. Мне так тошно, что я давлюсь слезами и злостью.

      Некоторое время спустя я перестаю плакать, вытираю лицо, сажусь в кровати. Я принцесса, по рождению и по браку. Я не должна поддаваться. Я сохраню остатки достоинства, пусть даже он его потеряет. Ведь он совсем еще юн, и притом англичанин – откуда ж ему знать, как себя вести? Я думаю о родном доме, вспоминаю, как каменная резьба светится и мерцает, вспоминаю стены из желтого камня, выкрашенные в кремовый цвет. Как бы мне хотелось быть сейчас там!

      Было время, в садах гарема я любовалась тем, как отражается в водах пруда большая желтая луна, и как дурочка мечтала поскорей выйти замуж…