Розалина вернулась из школы на несколько часов раньше положенного времени, сбежала с последней пары тригонометрии. Это было не от того, что она до сих пор не освоилась в новой школе, или от того, что языковой барьер все ещё иногда давал о себе знать. Просто ей не нравился этот предмет, так зачем тратить нервы попусту. К своим шестнадцати она и так уже была сыта жизнью по самую глотку.

      – Твой корнфлекс на верхней полке. Он с каким-то новым вкусом, я купила сегодня. – Заметив промелькнувшую в дверном проеме девчонку, Лиза Родригез убрала громкость телевизора, чтобы сообщить своей подшефной о делах в их доме. – Старая упаковка закончилась.

      – Спасибо. – крикнула с кухни Розалина.

      Лиза подождала ещё пару секунд, чтобы услышать, как хлопнет дверца шкафчика, где хранились хлопья и, дождавшись заветного щелчка, со спокойной совестью вернула звук «Фактору страха» на плазменном телевизоре.

      Розалину очень устраивали её отношения с Лизой. Для неё, они были почти идеальными. Ей не лезли в душу, за ней не следили, и всячески прикрывали. Нет, ну вот скажите, какой бы другой приемный родитель, узнав, что его ребенок сбежал с уроков, вместо того, чтобы отчитывать его, предложил бы корнфлекс? Только Лиза так могла. Наверное, поэтому только у неё Розалина и прижилась, потому что они были друг другу взаимоудобны. Розалина не требовала к себе лишнего внимания и не доставляла особых хлопот, Лиза же получала за неё деньги от государства, как патронатный воспитатель, и могла позволить себе не торчать сутками напролет на работе.

      Розалина была очень тихой и покладистой, многие бы сказали «серая мышка» и были бы правы. И как у такой, как она, не получилось поладить с тремя предыдущими приемными семьями одному богу известно! Вообще, Розалина была родом из России. Ситуация в её родной стране была не из легких, а её родная семья не из бедных. Сопоставить два плюс два не трудно – разбойное нападение. Всех членов семьи девчонки жестоко перебили в собственном доме: маму, папу, бабушку, дедушку, тетю, двух младших сестер (тело одной полиции даже так и не удалось найти). Розалина чудом осталась в живых после того кошмара, но вот треснутый в нескольких местах череп от удара разводным ключом, побаливал на погоду до сих пор и провалы в памяти тоже частенько раздражали.

      Девчонку забрали в детский дом, но там она пробыла недолго. Она была из хорошей семьи, росла в заботе и имела неплохое образование. Поэтому, когда американская семья МакКонохей захотела взять ребёнка из России (в то время это было своеобразным трендом), директор приюта посчитал для Розалины эту возможность счастливым билетом и подсуетил все с документами в максимально короткие сроки. Так она и очутилась в Монклере, одном из престижнейших городков недалеко от Нью-Йорка, со своей новой семьёй.

      Её обули и одели, поселили в комнате с идеальным ремонтом и видом на настолько вылизанную лужайку, будто она принадлежала английской королеве, и каждый день на завтрак подавали яичницу с беконом. Хорошо, что тогда было лето и Розалину не успели пихнуть в какую-нибудь элитную, частную школу с уклоном для благородных девиц, ведь спустя два месяца МакКонохей захотели вернуть бедняжку обратно, под предлогом, что девочка не вписывается в их картину «американской мечты». Розалина была не при чём, вела себя покладисто,