4. Из главы четвёртой

      СИЛА ВТОРАЯ

      …когда я понял ужас средостенья,

      Как говорится, «мерзость запустенья»

      Земного бытия, я стал смотреть

      По сторонам, ища среди прохожих

      По взгляду неприкаянному схожих

      Со мной, как я готовых умереть,

      Но не влачиться, подло прозябая

      В урчащей, сытой хляби, как любая

      Ползучая бессмысленная тварь…

      Я молод был и слеп. И вот тогда-то

      Раздался голос. И позвал куда-то,

      И зренье дал мне, и возжёг фонарь —

      Дар прозорливости. Я озарился весь им…

      ***

      Я вдаль пошёл по городам и весям,

      Я жил как птица божья, о еде,

      Ночлеге не заботясь и уюте…

      И вот что удивительно: в приюте

      Мне не было отказано нигде.

      Такие люди славные, смешные

      Мне попадались в странствиях. Иные

      Так даже хлопотали, чтоб пожил

      Подольше я средь склок их, кухонь, скалок…

      И понял я – я им казался жалок,

      И этим их тщеславье ублажил.

      Смотри-ка, мол, похуже нас кому-то

      Приходится, а нам казалось люто,

      Погано мы живём… шалишь, мол, глянь

      Какой оборвыш, юрод, замараша!

      А ведь в сравненье с ним житуха наша —

      Златая чаша… да с краями, всклянь!..