Сухуми. Зеркало воспоминаний. Майя Сохумели
Читать онлайн книгу.
продолжение моего отца и меня. Мы всегда оставляем частицу себя своим детям, они могут это зерно развить и стать лучше нас, но могут забросить корнеплод, перестать ухаживать и подпитывать, и станут совершенно не такими, как мы, тем самым отдаляясь от своих корней. Вытягивая корни с болезненной силой, но до последнего они не рвутся, а лишь растягиваются в надежде, что заблудшая душа вернется к своим истокам.
К калитке подбежали местные ребятишки и стали говорить что-то моему сыну. Он, конечно, не понимал, что они говорят на неизвестном для него языке. Но я услышал четкий ответ моего сына.
– Я тут не живу! Это дом моего великого деда из титана, и он был самый сильный! – с гордостью произнес он.
Мой Каштак
Если б было все на свете просто так, я б в субботу поехал на Каштак. Мог бы я рвануть и на маяк, если б было все на свете просто так. Единичка бы на автобусе сияла, это если б я поехал от вокзала, через город мимо Килосури, мимо запаха горячих хачапури. Где меня когда-то дядя Гурик, дядя Ролик, дядя Алик и дядя Сурик обучали правильно нырять, по волне ребристой запускать мелкой галькой скачущую рать и, конечно, чебуреки жрать, а не жрать их было невозможно. Обжигая соком губы, кожу – чебурек был просто уничтожен, а потом и на трое помножен. Больше в нас, увы, не помещалось. Боже мой, какая шалость! Ах ты, Боже мой, какая жалость, что об этом вспоминать осталось. И ведя колдобинкам отчет, пыль вздымая каждым поворотом, первый номер выполнял работу для меня в волшебную субботу.
Из газеты треуголка и вьетнамки цвета «беж» – я иду такой красивый, выбрит, свеж. Треуголка прикрывает, правда, плешь, но она единственная моя брешь. А потом в парное море окунувши свою стать, метров тридцать легким кролем не проплыть, а показать этим жалким бледнолицым, что такое отдыхать. Я приверженец традиций – начинаю загорать. Через час, устав от скуки, разомлевши от жары, лежа надеваю брюки под воздействием хандры. И несу в руках вьетнамки, на ногах еще песок, треугольная панамка – и совсем не беспокоит эта брешь. Снова здравствуй, первый номер, до свидания, Каштак, мой искомый и весомый маленький архипелаг.
Удивительное дело, начиная от Синопа, мое царственное тело превращается в амебу. Одноклеточные мысли растеклись под микроскопом. В голове моей зависло: «Я хочу воды с сиропом». Остановка «Краснофлотский»: для меня наконец-то распахнулась западня.
Вырываясь из автобусного плена и едва не превращенный в манекен, разминая на ходу колено, я снова превращаюсь в супермена. А усталость и слегка помятость я меняю на щеголеватость. Даже то, что на ногах вьетнамки, не изменит ничего в программке, кроме незначительной ремарки, где такие раздают подарки.
В истории немало темных пятен под грифом «абсолютно непонятен». И это выглядит с виду по-идиотски, что назвали остановку «Краснофлотской».
Но, согласитесь, тут несправедливость, фактическая противоречивость, картографическая прибаутка, не уясненная моим рассудком. От остановки начиналась