В страстях бесприютных. Сентиментальный роман. Александр Николаевич Лекомцев
Читать онлайн книгу.
отца? Мы не знаем другу друга. Чужие люди. У меня ведь всё нормально.
– Прости, Иришка. Но у тебя, как раз, не всё нормально. Не всё в жизни получается. Да ты пей чай, и слушай старую неразумную женщину, которая не во всём и не всегда понимает поступки молодёжи. С тобой творится неладное! Но не могли же мы тебя силком связать и заставить жить у нас в доме. Хотя, должны были так и поступить.
– Мой Гера – очень хороший. Просто его никто не понимает.
Ирина отхлебнула из чашки глоток чаю, взяла кусочек домашнего пирога. То же самое сделала и хозяйка дома.
– Я буду говорить тебе не очень приятные вещи. А ты слушай, – выражение лица у Екатерины Михайловны стало суровым и озабоченным. – И прошу тебя, не вскакивай с места! Без всякой там обиды. Старая тётка выскажется, а потом и поплачет вместе тобой, горюшко ты моё.
– Хорошо, я постараюсь, Екатерина Михайловна. Я буду слушать. Но всё равно, я его, своего Гракова не брошу, потому что он…
– Знаю! Потому, что он хороший. Ты его не бросишь? Что ты говоришь! Да эта маленькая страшненькая и с трудом говорящая, и вечно пьяная, обезьяна, давно уже бросила тебя. Все это видят и знают. А ты – нет. Представь себе, никто и ничего с ним не может сделать. Потому, что ты везде и всюду защищаешь его.
– Он ради меня, Екатерина Михайловна, уволился из хабаровской фирмы «Золотой ремонтник», и его взяли мастером в нашу механическую мастерскую.
– Да, взяли. Не спорю, у него родственники с большими связями. Но мы здесь и не таких верблюдов сквозь игольное ушко пропускали. А приехал он сюда, чтобы пропивать с местными и приезжими девицами твои деньги. Молчишь? И правильно делаешь. Кроме всего прочего, он очень часто летает на самолёте, в Комсомольск-на-Амуре. Он снимает там проституток… да и всяких встречных и поперечных.
– Мне уже говорили, что… Но я не верю.
– Ты ведь знаешь, Ира, не меньше, чем я. Но ты не хочешь ничему верить. Ведь он у тебя уже не живёт, а только прибегает за деньгами. Да и иногда позаниматься с тобой сексом. Таких наглых людей ни в одной Африке, ни на какой пальме не найдёшь. Нет таких в природе! Но вот у нас, в Заметном, есть, представь себе! И эта тварь… с тобой. Не просто с тобой, Ирина, а твой… хозяин или владелец, получается. Ни в одни ворота не лезет.
– Зачем вы такое говорите, Екатерина Михайловна?
Татану чуть не выронила из рук чашку с чаем, хотела, как следует, возмутиться, но опустила вниз голову.
– Господи! Да то, что я говорю, цветочки! Ты послушай людей! – Залихватова разволновалась больше, чем Ирина. – Ведь они редко ошибаются. Ты, кристально чистая девушка, стала пить, как сапожник. Да и, вряд ли, сейчас так сапожники так пьют. Каждый за своё место держится. Безработица… вечная и полный беспредел!
– Но у меня нет никаких прогулов и нарушений дисциплины?
– Этого ещё не хватало! А твой сокол ясный, рыжий в крапинку, Бова-богатырь, который метр с кепкой в прыжке, причём, с шестом, давно уже живёт с сорокалетней спившейся Клавдией. Есть тут такая. Всем даёт, да никто не берёт.